Чёрная топь

— Спасибо, — вежливо ответил Коржухин, выбираясь из машины и оборачиваясь к неприветливому игнатьевцу. — Я Сергей, а это Алекс, — он протянул поверх калитки руку для пожатия.

— Николай Кондратьевич, — отозвался хозяин, игнорируя протянутую руку, отпер калитку и, не оглядываясь, пошел в дом. Алекс, шедший последним, догадался запереть калитку за собой.

Их провели в небольшую комнату справа от входа. Здесь почти не было мебели; в одном углу стоял сундук, у окна — старый рассохшийся стол с придвинутым табуретом, а у левой стены — одинокая кровать. Девушка как раз кончила застилать ее и, чуть улыбнувшись, выскользнула в дверь мимо гостей.

— Лишних кроватей, как видите, нет. Хотите — вдвоем на одной спите, или один на полу, это как вам нравится, — сказал Николай Кондратьевич. — Утром разбудить, или сами встанете?

— Разбудите, пожалуйста, пораньше, — попросил Сергей. Он и так потерял слишком много времени, сбившись с трассы, а ведь предстояло еще вернуться на нее.

— Ну, спокойной ночи. Туалет во дворе, если что, — с этими словами хозяин вышел, оставив гостей одних.

— Да здравствует наша глубинка, хранящая традиции русского гостеприимства, — пробормотал Сергей.

— Угу, — откликнулся Алекс. — Я так понял, на хавчик можно не рассчитывать?

— Да, пожрать бы не помешало, — изрек Сергей с некой даже кровожадной интонацией. — Я думал, он предложит, блин! Так быстро смылся… Как думаешь, пойти за ним и попросить?

— Стремный тип, — констатировал Алекс. — У меня такое чувство, что хрен у него допросишься. Хотя — хоть чаю попить мы имеем конституционное право?

— Во-во, — энергично согласился Коржухин, у которого не было ни глотка во рту с той самой первой бутылки пепси, выпитой шесть часов назад. Он уже повернулся, чтобы идти за хозяином, но в этот момент в дверь постучали.

— Войдите! — крикнул Сергей.

На пороге стояла дочь хозяина.

— Вы, наверное, голодные? — спросила она.

— Как волки, мэм! — ответил Алекс, преданно глядя ей в глаза.

— Мам? — удивилась она.

— Ну, это по-английски, — объяснил хичхайкер.

— Вы извините, мы тут в языках не очень…

— Пустяки, — перебил ее Алекс. — Да здравствует русский язык — великий, могучий, правдивый и свободный! Кстати, меня Алекс зовут, а вас как?

— Лида.

— Чудесное имя! Знаете, вообще бывают интересные имена. Одного моего друга, к примеру, зовут Алоизий…

— Алекс! — Сергей посмотрел на него со значением. — Мне казалось, Лида высказала очень дельную идею насчет поесть.

— Да, — кивнула девушка. — Есть вареная картошка, огурцы и помидоры. Будете?

— Само собой! И можно еще чайкý? — поинтересовался Сергей.

— Подождите немного, сейчас принесу.

Меж тем уже стемнело; Сергей подошел к стене и щелкнул выключателем, но ничего не произошло. Тогда Коржухин встал под абажуром и протянул руку вверх, желая подкрутить лампочку — но тут же брезгливо отдернул руку.

— Током долбануло? — спросил Алекс.

— Да нет, просто тут такая помойка… У тебя фонарик есть? Мой в машине остался.

— Есть, — Алекс порылся в рюкзаке и подошел с фонариком. Луч озарил порванную паутину с висящими в ней мушиными трупами, а за ней — обросшую махровой шубой пыли лампочку.

— М-да, — Сергей, кривясь от отвращения, тщательно вытирал руку о штаны. Алекс меж тем снова слазил в рюкзак, оторвал кусок газеты и, используя его в качестве рукавицы, повернул стеклянную колбу, попутно стерев с нее пыль. Комната озарилась тусклым 40-ваттным светом. Сергей не без оснований подозревал, что, будь лампа помощнее, пыль и грязь отчетливо проступили бы и в других местах.

Вернулась Лида, неся накрытый внушительным куском хлеба чугунок и тарелку с овощами. Поставив это на стол, она снова вышла, чтобы на сей раз принести коричневый чайник с длинный изогнутым носиком и пару поставленных друг на друга тарелок с лежащими сверху чашками и ложками. Сергей и Алекс меж тем подвинули стол к кровати, так как в комнате была лишь одна табуретка.

— Спасибо, — сказал Алекс. — А вы не хотите составить нам компанию?

— Я не голодна, — чуть улыбнулась Лида.

— Тогда, может, просто посидите с нами?

— Разве что чуть-чуть, — девушка опустилась на табуретку. — А то отец ругаться будет.

Путешественники приступили к трапезе. Вопреки ожиданию, картошка оказалась холодной, но жаловаться на это они не решились; к тому же, как известно, голод лучший кулинар.

— А скажите, Лида — что, сегодня в городе было какое-то мероприятие? — поинтересовался Сергей, беря очередной помидор.

— Какое мероприятие?

— Ну, я не знаю… куда народ-то девался? Почему на улицах никого нет?

— Так поздно уже…

— Для лета разве поздно? Светло еще было.

— У нас рано ложаться спать.

— Неужели все? — вмешался Алекс. — Напрасно. По-моему, гулять летней ночью — это очень здорово.

— Только не надо делать это здесь, — ответила Лида, как показалось Алексу, с испугом.

— А что, это кем-то запрещено? — хичхайкер сразу принял воинственный вид.

— Нет, просто… вы понимаете, мы живем на отшибе, и здесь не любят чужаков.

— Значит, те, кто их не любит, все же гуляют по ночам? — сделал логический вывод Алекс.