Чёрный горизонт

— Разумеется. Принял участие в Большой Игре с самого начала, потом надоело. Начал искать способы сбежать с планеты, но потом решил остаться — я люблю Меркуриум. Тем более что сбежать — не проблема.

— Алхимик рассказывал нам, будто абсолютное большинство планетарных точек перехода заблокированы Советом, — вставил Нетико. — Какие-то особые устройства.

— На суше — да… Если повезёт, сами увидите. У меня было своё землевладение, тысячи простецов, жена, двое детей — они здравствуют и процветают, не беспокойтесь… Когда стало ясно, что я, как дворянин, ничего не решаю, а планетой управляют сумасшедшие, остался один выход: примкнуть к гильдии Свободных Торговцев. Единственное сообщество, кроме Стражи Крепостей и инопланетных алхимиков, полностью свободное от обязательных условностей Меркуриума. Все остальные живут так, как им велят.

— Вас, ганзейцев, много?

— Хватает. Не меньше четырёхсот благородных, точно сказать не могу. Простецов мы или похищаем в детстве из захолустных деревень и воспитываем по-своему, или набираем из «диких», которых на севере становится всё больше… Наши простецы не-обычные, вы это увидите: они способны принимать самостоятельные решения, мыслить подобно обычным людям. И вообще они редкостно независимы.

— Один момент! — поднял палец Нетико. — Вы, конечно, знаете, откуда берутся простецы? Каково их изначальное происхождение?

— Тоже мне, тайна тамплиеров! Клоны, производство технозон… Я работал над созданием первых Крепостей. Когда-то.

— Тогда сможете объяснить, почему клонированные существа начали резко меняться в последнее время? Становиться, как вы выразились, «независимыми».

— Технический аспект неизвестен. Биологический, по моим предположениям, прост. Контроль над развитой жизнью возможен до определённой ступени. Потом начинается саморазвитие — барьер перейдён, сложная структура начинает управлять сама собой, противясь внешнему вмешательству, которое считает агрессивным и неадекватным. Возьмите в пример древнюю Византию: аристократия Константинополя в случае бунтов и мятежей могла контролировать толпу, недовольную властью, но слабый правитель, прозевав нужный момент, сталкивался со всеобщим возмущением, и волна гнева плебса сметала всё на своём пути. Так и с жизнью — рубеж перейдён. Причём не вчера и не год назад, а значительно раньше. Энтропия возрастает, контроль невозможен. Проект надо было остановить ещё лет триста назад, теперь жаловаться и заламывать руки поздно, время упущено…

Ближе к закату второго дня ожидания прибыли «Гери» и «Фреки» под командованием Огана с Эохаром, мы с Нетико и Зигвальдом сразу отправились взглянуть, какую поддержку нам окажут готийцы.

Никакого тяжёлого вооружения ладьи не несли, зато и простецы, и благородные были увешаны железом по самую маковку, от абордажных топоров до самострелов с металлическими болтами, пробивавшими любой доспех. Шестьдесят бородатых варваров, отлично умеющих обращаться с клинками и постоянно сталкивавшихся на беспокойном севере с немыслимыми опасностями, — сила немалая. Конечно, это не королевская гвардия Остмарка, но в случае нападения (будь то люди или нелюди) мы отобьёмся с большой долей вероятности.

— …Людей следует опасаться меньше всего, — уточнил капитан за ужином в кают-компании. Зигвальд предпочёл отправиться на ладью Огана. — «Громовержец» к этому времени вышел из дока и вновь занял место у деревянной пристани. — Военный флот любой из держав может атаковать нас только в территориальных водах, и то если застукают за незаконной деятельностью. Настоящих пиратов, промышляющих исключительно морским разбоем, на Меркуриуме очень мало — повывели, да и такой промысел считается вопиющим нарушением дворянского этикета. С ходу вспомню имена лишь четырёх капитанов, разыскивающихся за злостное каперство.

— Четыре профессиональных пирата на всю планету? — изумился Нетико. ИР сидел за столом вместе со всеми, но не кушал: андроиды этой старинной модели не нуждались в пище. — Просто-напросто образец благочиния!

— Работы мало, — хохотнул лейтенант Гофер. — Морской транспорт развит слабо, постоянные торговые трассы проходят вдоль охраняемого побережья, а между двумя материками курсируют всего три десятка судов. Мореплавание не в моде.

— Отсутствие моды, возможно, имеет иные, более глубокие причины? — осведомился ИР. — Вольная Ганза существует столетиями, вам ведь нравится это занятие, несмотря на отсутствие всеобщего увлечения?

— Искусственные разумы всегда были сообразительнее большинства homo sapiens, — сказал капитан. — Верно, у нас гораздо больше преимуществ, чем у людей сухопутных. Надо лишь уметь ими пользоваться, а умеют далеко не все, в основном — Первое Поколение, не отягощённое возникшими позднее предрассудками и неписаными, но обязательными правилами. Для моей команды искусственных барьеров не существует.

— Как вы сказали? — Я начал догадываться. — Барьеры? Точки перехода Металабиринта? Вы…