Чёрный и синий

Кто-то кинулся на него из-за турников. Руки сомкнулись на нем сзади, схватив за шею.

Блэк не колебался.

Отбросив локоть назад, он ощутил, как нос мужчины позади него ломается с удовлетворительным хрустом. Он с ударом обернулся, заставляя отпустить себя и сопровождая атаку ударом тыльной стороны руки.

Третий мужчина ввязался в драку, и Блэк откинулся всем весом назад на парня, которого только что ударил, используя его как опору и прижимая к турникам. Он обеими ногами пнул нового нападавшего в грудь, отбросив его на цемент. В процессе он отвесил третий удар парню со сломанным носом, жёстко впечатывая его череп в металлические трубы, которые использовались для подтягиваний.

Когда Блэк выпрямился, обладатель сломанного носа соскользнул на землю, вырубившись. Четвёртый парень приблизился к Блэку прежде, чем тот успел перевести дух — лысый мужик с толстой шеей и обильно татуированным лицом. Блэк повернулся, выполняя низкий пинок наотмашь со всем своим весом.

Он нацелился в коленный сустав новенького сбоку.

Здоровяк с татуированным лицом с криком упал.

Когда он грузно приземлился на колени, снова закричав, Блэк выполнил очередной пинок — в этот раз повыше и целясь ему в горло.

Тогда здоровяк упал по-настоящему, задыхаясь на земле.

Четверо готово.

Ну, три с половиной.

Если Роско оправится от того удара по горлу, он может все ещё быть в деле.

Темноглазый парень, который наблюдал за ним из-за Роско, теперь улыбался.

Блэк следил за ним, поворачиваясь по кругу и держась спиной к тюремному забору. Взглянув направо, он увидел Пса, Истона, Фрэнка и Девина, с топотом несущихся по земляной тропинке. Фрэнк и Истон хотя бы уравняют положение дел. И они были лишь частью вождей. Блэк посмотрел на оставшихся арийцев.

— Все кончено, — сказал он. — Вы получили свой ответ. Оставьте меня в покое, блядь.

Низковатый мужчина с темными глазами и татуировкой орла на шее шагнул вперёд.

— О, ничего ещё не кончено, вождь, — сказал он, улыбаясь.

Блэк посмотрел на него, ощутив холодок, пробежавший по его шее.

Он уже собирался ответить, когда его прострелило внезапной, ослепляющей болью. Она взялась из ниоткуда и была такой мощной, что от неё сжались челюсти и напряглась каждая мышца в его теле, точно его ударили электрошокером. Блэку потребовалось несколько секунд, чтобы осознать — это исходит от ошейника… затем ещё несколько секунд, чтобы понять, что он ничем это не провоцировал.

Кто-то дистанционно управлял этой штукой.

Боль усилилась. Она сделалась такой сильной, что он закричал.

Каждые несколько секунд она усиливалась снова и снова.

Все его тело забилось в конвульсиях. Ощущалось все так, будто разряд электричества вибрировал в его костях, сотрясая их так сильно, что они могли расщепиться в его плоти. Блэк никогда ничего такого не испытывал, даже когда его пытали на Старой Земле.

Боль была такой сильной, что вся его нервная система впала в шок. Теперь он даже не мог кричать, не мог издать ни звука. Он не мог думать, не мог видеть. Он не мог контролировать собственное тело. Он не понимал, где находился, и даже то, стоял ли он ещё на ногах.

Когда наконец отпустило, Блэк стоял, опираясь на колени и руки.

Он смотрел в бетон, стараясь перевести дух.

Он все ещё не мог видеть. Перед глазами все размывалось от вибрации того, что с ним сделал ошейник. Его руки тряслись, его ладони тряслись, его сердце готово было взорваться в груди. Блэк сумел оттолкнуться руками, встать только на колени и схватиться ладонями за ошейник — не стягивая его, просто держа. Подняв взгляд, он увидел трёх нацистов, стоявших над ним. За их телами он видел вождей, которых удерживали охранники с полицейскими щитами и дубинками.

Что-то в этой картине вызвало резкое, предельно ясное понимание.

Охранники тоже в этом замешаны.

Пожарная тревога была фальшивой — повод минимизировать количество свидетелей.

Что бы это ни было, белые расисты служили лишь мальчиками на побегушках.

Разум Блэка осознал ситуацию меньше чем за секунду. Он видел ограниченность своих вариантов ещё до того, как заметил, что вождей отгоняют к главному зданию.

И все же инстинкт выживания был сильнее.

Блэк постарался подняться на ноги, но темноглазый ариец с татуировкой орла сшиб его назад резким перекрёстным ударом по лицу, умело согнув свой торс. Удар едва отложился в сознании сквозь лютую боль от ошейника, но мгновенно пресёк его попытки подняться.

Когда Блэк попытался встать во второй раз, ошейник на его горле вновь вспыхнул.

Его разум отключился от шока.

Боль была такой интенсивной, такой неукротимой, что Блэк даже не распознал в этом ощущении боль, пока все его тело и разум не забились в жёстких конвульсиях. За долгие секунды… или минуты… или часы… или даже дни… он забыл, кто он, как сюда попал, что он делал. Он не мог пошевелиться, не мог ничего вспомнить.

Он лежал на цементе, сомневаясь, что жив ли он вообще, и на какой планете он находится. Кожа на шее казалась обуглившейся, как будто ошейник теперь располагался прямо на кости.

Какая-то часть его гадала, не так ли ощущается сожжение заживо.