Чёрный принц

Я сопротивлялась. Ловила запах хвои, но этот волк не пах моей парой. Это был чужой, поэтому я вытянувшись по струнке смогла выдержать колдовство. Только Егору позволено меня брать. И больше никто не смеет прикасаться.

Догода медленно опустил моё предплечье, прикрывающее грудь. Я замерла, почувствовала его тяжёлое дыхание прямо у возбуждённого соска правой груди. Он облизнул ореол и всосал сосок. Меня пробивала мелкая дрожь, я больше не сдерживалась, стала прерывисто дышать. Открыла глаза и тут же зажмурилась. Клыки впились мне в плоть и прокусили грудь. Я простонала.

За спиной угрожающе рычали два чёрных волка. Догода даже усмехнулся, зализал свой укус и откинулся на спинку дивана.

— Беги, — прошептал он.

Я не чувствовала внутри волчицу. Я была волчицей. Зверем диким и хладнокровным. Я посмотрела в чёрное окно и увидела всё, что скрывала ночь. Внутри бушевала кровь, билось в предвкушении сердце. Во мне было столько сил и энергии, что задыхалась. Меня качало, кинуло к панорамным окнам первого этажа. Я, как пьяная, шаталась и с силой открыла стеклянную дверь. В обнажённой первозданной красе встала и восхищённо, хищно смотрела вглубь леса. Я улыбалась и жадно дышала, вытянулись клыки и руки стали покрываться мехом. Не белым, не седым, а чистым серебром и каждый волос меха отражал свет холодной луны.

Лапы мои длинные и сильные. Нос мой улавливает тончайшие запахи. Уши слышат любые шорохи. Клыки мои острые, а челюсти тяжёлые. Мои укусы никто не забудет, моя пасть смертоносное оружие. Я самая быстрая волчица на свете. И если Егор — Тень, то я — Свет.

На попу лёг хвост, и я, хохоча в голос, оглянулась на стаю. А там горели десятки глаз. Молодые волки выходили вперёд, виляли хвостами. Они были серыми и только один чёрный — мой Дрёма. Я не увидела Гоши, но это было и не важно, гонка и без него будет отменной.

Метнулась вперёд, полностью обернувшись зверем. Егор никому меня не уступит, я это знала. Но помотать его по лесу было необходимо.

Егор меня отвоевал в честной схватке с молодыми волками. А потом я его помучила беготнёй по лесу. И когда уже поняла, что мой самец может сдохнуть от таких игр, решила задрать хвост и отдаться.

А потом чёрный волк валялся без задних лап на поляне, а я кусала его за холку, прокусывая кожу до крови и зализывала, зализывала раны. Прыгала по нему, ползала, забиралась под тяжёлую лапу и пыталась оторвать хвост. А Егор спал, как сурок и только тихо скулил, когда становилось совсем больно.

Наигравшись со своим мужем вдоволь, я упала рядом с ним. Отоспалась и пошла на охоту. Оказалось, можно не родиться волчицей и получить все навыки сразу. Я догнала несчастного зайца и с удовольствием переломила ему шею, захлопнув челюсти.

Чёрный волк в ужасе нагнал меня, не сразу осознав, куда меня понесло. А когда я положила к его лапам добычу, стал неистово вылизывать мою окровавленную морду. Я только голову вверх закинула, глаза закрыла от удовольствия и наслаждалась тем, что называется «истинная пара». А до этого я не знала, что такое настоящая волчья любовь.

Когда всё равно что вокруг тебя происходит, когда совершенно безразличны творящиеся вокруг события, а есть только ты и он. И вы — единое целое.

Состояние абсолютного пофигизма немного отощало, когда мы вернулись в дом и приняли человеческие формы. Стая распространилась по комнатам, в гостиной больше не сидело чудовище, Догода ушёл, прихватив мою сестру, за которую я теперь не беспокоилась. Было кому за ней поухаживать, в истинной паре своих не кидают.

Оделись, и поцеловались. На кухне мы встретили высокого мужика, который всё время лузгал семечки и его волчицу. Они обнимались и следили за тем, как мы с Егором слаженно готовим себе завтрак. Мы съели всё, что нашли, потому что зайца нам явно не хватило.

А потом был секс.

Вначале в тёмном уголке. Потом добрались до гаража, где в машине я не захотела, а на капоте было интересно. И там меня Егор взял сзади, накренив над спортивной машиной и укрыв телом. Лицо в лицо и поцелуи, до хрипа кричали и рычали и кончили. А потом ещё где-то и ещё, пока не добрались до спальни. Чья она была уже не важно, для меня главное — бельё было сменено.

Зверский голод по отношению друг к другу затуманил наши головы, и мы не вылезали почти сутки из кровати, а когда проголодались и пошли обратно на кухню, обнаружили под дверью спящего Гошу.

3

Догода Василий Иванович сидел на кухне за столом, занимая очень много места. Он подстригся и аккуратно обкромсал бородку. Седой с холодными серыми глазами. Серая рубаха в клетку и брюки делали его похожим на настоящего человека. Только в его ухмылке появлялись жёлтые клыки.

Своего отца я не помнила, он умер, когда мне был один год, возможно, поэтому я так прикипела к Догоде и единственная с ним общалась панибратски, порой даже с претензиями. Вечный был ко мне более чем снисходительным, и это ещё больше вовлекало меня в игру «ты мой папа».