Чёрный рейдер

Пока мы ждали машину, Князь рассказывал о стабе. Голова (я так и не поняла, прозвище это или должность) держал поселенцев в ежовых рукавицах. Порядки в «Чёртиках» строгие, но справедливые. Безопасность превыше всего. Специальная команда прореживает поголовье тварей в окрестностях. Очистить кластеры от низших заражённых невозможно, ведь люди в Стикс валом валят, поэтому отстреливают всех, кто добрался до стадии жрача и мутирует дальше, чтобы не позволять заражённым заматереть и стать по-настоящему опасными.

Редко кто-либо серьёзней бегуна добредает до стаба. Для таких гостей всегда есть мины, а ещё дозорные не зря свой хлеб едят. Завидев тварь, они поднимают тревогу, и профессионалы быстро и эффективно уничтожают нарисовавшихся монстров.

В посёлке тоже поддерживают порядок. Открытое ношение огнестрельного оружия запрещено, провоцировать конфликты запрещено, воровать запрещено, буянить запрещено. Наказание чаще всего одно: убивают на месте, чтобы другим неповадно было. А ещё запрещено поминать скребберов и крайне не рекомендуют обсуждать элиту. Последнее, по-моему, глупость чистой воды, но раз мы в гостях, придётся уважать чужие суеверия.

Нам подогнали тихоходный джип с открытым кузовом. Джип остановился, не доехав десятка метров. Из кабины высунулся мрачный бородач в камуфляже и наставил на нас ствол.

– Здесь всегда так встречают, – успокоил Князь напрягшегося Вейцера.

Дверца со стороны пассажирского сиденья открылась, и наружу с трудом выбрался тип в сером деловом костюме. Увы, пиджак был на пару размеров меньше необходимого и от неосторожного движения лопнул по шву. У мужчины были раздуты плечи, деформированы челюсти, серовато-жёлтую кожу испещрили глубокие борозды морщин и ороговевшие бляшки. Он выглядел, как заражённый на ранней стадии.

Вейцер заметно вздрогнул и отступил на шаг.

– Извините, парень первый раз видит кваза, – пояснил Князь.

– Кого? – непонимающе моргнул Вейцер.

Ответил сам мужчина:

– Таких, как я, изменившихся внешне и сохранивших разум, называют квазами. Вы в Улье недавно?

– Несколько дней. Повезло, что Никту встретил, а потом – Князя.

– Повезло – это вы правильно сказали. Ах, да, позвольте представиться: Щукач.

– Вейцер.

– Никта.

– Меня ты знаешь.

– Приветствую, Князь, Никта, Вейцер! Добро пожаловать в «Чёртики»! Прежде чем вы пройдёте, должен задать вам несколько вопросов. К сожалению, от формальностей никуда не деться. Кто-нибудь из вас причисляет себя к «Детям Стикса»? Кто-нибудь из вас значится в чёрных списках? Кто-нибудь из вас идёт в стаб с целью навредить «Чёртикам»? Кто-нибудь из вас…

Мы по очереди отвечали на вопросы. Нет, нет, и нет. Не причисляю, не значусь. Я устала повторять одно и то же слово, Князь с Вейцером, похоже, тоже, но никуда не деться, потому что правила есть правила, и конкретно эти я полностью одобряю. Закончив допрос, Щукач поблагодарил нас за сотрудничество и пригласил в кузов джипа, сам же вернулся на единственное пассажирское сиденье.

– И какой в этом был смысл? – спросил Вейцер, едва машина тронулась. – Я же мог соврать.

– Мог, – согласилась я. – И не мог одновременно.

– Как так?

– Щукач – ментат. Грубо говоря, он – живой детектор лжи, работающий дистанционно. Если бы ты соврал, он бы почувствовал. Ты сейчас видел, как в Улье всякую шваль вылавливают. Казалось бы, ушёл за тридевять земель от места преступления, и живи спокойно. Не выйдет. В любом цивилизованном стабе достанут.

– Надо же! Хо-ро-шо.

– А то ж! В Улье, конечно, хаос и ад, но есть правильные ребята, и их немало.

– Понял. А что за списки, про которые Щукач спрашивал?

– Чёрные списки. Ментаты умеют составлять ментальную карту человека. Остальные в их закорючках ничего не поймут, тут дар нужен. Считай, что карта – это аналог паспорта, уникальный идентификатор, который невозможно подделать. Если рейдер совершил преступление, задолжал, ещё что-нибудь не то сделал, его ментальную карту вносят в чёрный список и вместе с торговыми караванами передают в другие стабы.

– Ого.

– Угу.

Джип остановился в посёлке неподалёку от полосы укреплений, точно напротив постройки, над входом в которую были приколочены две кривые вывески: «Мойка» и «Хинкальная». На ресторан грузинской кухни заведение никак не походило – типичная дешёвая забегаловка, от которой так и тянет антисанитарией. Понятно, почему нас сюда подвезли: наверняка хозяин заведения отстёгивает за доставку потенциальных клиентов. Я уже собиралась спросить Князя, где в «Чёртиках» что-то более приличное, как из столовки выкатились двое, и одни уставился прямо на меня.

– Что?! – взревел он. – Мужики, да вы чё?! Вы чё стоите? Это же Чернышиха! Это она! Это она Мутю убила! Точно она! Что я, её рожу не узнаю? Держи, тварь! Бей!

– Чернышиха? – переспросил Щукач, нехорошо прищуриваясь и доставая из-за пояса пистолет. Водитель был порасторопней, выскочил из машины и наставил на меня винтовку.

Глава 15