Числовой код бессмертия

Каждый день приходила она к дому Ивана. Его роман застопорился, застрял на фразе: «Девушка сверху с балкона…» — и никак не сдвигался с места. В этом он обвинил Алину и возненавидел ее. А она не могла ему объяснить, что просто время еще не настало, что части единого целого еще не сложились: его герои — настоящие, живые люди, пока не готовы соединиться. Если бы он вышел, поговорил с ней, она бы смогла все это ему рассказать, успокоить. Сколько раз Алина представляла, как это произойдет. Но, видно, и для их встречи время еще не пришло.

Ее день был разделен на три части: утром Алина делала цветы, днем отправлялась к дому Ивана, наблюдать, как героиня его романа, девушка из мастерской, чьим прототипом она была, делает цветы, вечером относила готовый цветочный продукт в свою мастерскую. В голове опять все начало путаться: Алина зачастую не понимала, где она реальная, а где придуманный Иваном образ. Ее жизнь и жизнь девушки-цветочницы из романа слились в одну. Ее прошлое стало прошлым этой девушки, будущее героини — по замыслу, о котором Иван пока не догадывался, эта девушка должна погибнуть — грозило стать ее собственным будущим.

Алина смотрела на окно Ивана Молчанова, Иван хмурился и уходил в глубь квартиры — девушка встречалась взглядом с бизнесменом из романа, бизнесмен начинал нервничать и тоже скрывался в глубине дома. Алина сжимала в руке маркер, стараясь успеть записать числа, вытекающие вместе с жизнью из глаз умирающего, — девушка привычным движением накручивала бумагу на проволоку, образуя стебелек. Пальцы онемели от напряжения, цифры разбегались по бумаге — спина затекла от долгого сидения в одной позе. Алина шла по дорожке, приближаясь к дому Ивана — девушка поднималась, опираясь на перила балкона, улыбалась бизнесмену, живущему напротив мастерской. Алина встречала вечно недовольный взгляд Ивана — девушка провожала глазами улетевший лепесток. Она — и та, другая, настоящее, прошлое, будущее — все перемешалось, закрутилось вихрем. Ее сознание, как тогда, в больнице, бежит по кругу, и нет этому кругу конца, а начало она уже почти забыла. А самое главное — начала забывать, для чего бежит по этому кругу.

Но настал день, когда события наконец сдвинулись с места. Алина проснулась утром и поняла: время пришло. Быстро справившись со своей рутинной работой, оделась и вышла из дому. День был солнечным, радостным. Числа щебетали в голове, как веселые птицы. Под этот числовой птичий гомон она и шла по пестрой от тени листвы и солнца дорожке к дому Ивана. Алина была уверена, что сегодня они обязательно встретятся, но все вышло совсем не так, как она представляла.

Она стояла, смотрела на его окно, ожидая появления Ивана. Он действительно появился, но хмурый взгляд его нисколько не изменился, не посветлел. А потом в подъезд вошел курьер — и роман обрел продолжение, но двинулся не по той колее, на которую Алина рассчитывала. Иван ее не позвал, встреча не состоялась. Она повернулась и пошла назад по пятнистой от солнца и тени листвы дорожке, ощущая на себе его взгляд, понимая, что он ее не окликнет, не попытается догнать. Начался дождь, пятнистая дорожка превратилась в равномерно темную. Идти было скользко и холодно. Темная дорожка привела ее в пустоту ночи чужого, необжитого ею города. Числа съежились от ужаса, забились в глубину черепа и замерли. Но тут она услышала шаги — у себя за спиной и одновременно впереди себя, — и поняла, что в этом чужом, страшном городе не одна.

Шаги… Да ведь это Иван Молчанов! Числа в ее голове всколыхнулись, возрадовались и окончательно проснулись. Заговорили на разные голоса. Шаги то удалялись, то приближались, голоса в голове звучали то громче, то тише. И вот Алина поняла, что среди этой разноголосицы есть и голос Ивана. Чистый, отдельный, самостоятельный голос того, кто уже очень давно отдельным и самостоятельным себя не ощущает. Напряженно она стала вслушиваться в этот голос.

Алина узнала, что Иван оказался в странном городе так же случайно и неожиданно для себя, как и она, но город этот знаком ему с детства. Что он не видит ее и не слышит. Что ему тоже здесь не по себе.

Рассвет его испугал, рассвет все расставил на свои места, рассвет рассказал, куда он попал, не оставив никакой надежды. Рассвет заставил его заново пережить детство — это почему-то далось Ивану мучительно и трудно, хотя ничего плохого в его детстве не было. Алина, наоборот, всю ночь, пока они шли по темной улице, надеялась на рассвет. Но даже когда темнота окончательно рассеялась, Иван ее не увидел.

На улице появились люди. Какой-то человек остановил ее и спросил, добродушно посмеиваясь, куда и зачем она несет такую толстую рукопись. И только тогда она обнаружила, что прижимает к груди стопку исписанных листов.

Рукопись ее испугала — вероятно, так же, как рассвет Ивана. Рукопись все расставила на свои места, рукопись рассказала, зачем она сюда попала, не оставив никакой надежды. Рукопись заставила ее заново пережить тот момент в красной комнате… И она бы совсем впала в отчаяние, если бы Иван наконец ее не заметил.