Чистилище. Дар учителей

Осушив ещё несколько стаканов, Ашот предложил пойти в ресторан кавказской кухни. Те, кто обустраивал рестораны в Премиум-секторе, явно решили особо не заморачиваться и назвали свои заведения по направлениям кухни: азиатская, европейская, русская, кавказская, еврейская. Европейская кухня была сплошь итальянской, в русской подавали блюда кухонь всех славянских народов, но самой самобытной и тщательно представленной из всех была еврейская кухня. Все рестораны располагались в одном из блоков Премиум-сектора. Туда троица и отправилась.

После совещания должны были представить всех главных распорядителей, кому надлежало обеспечивать комфорт обитателей ВИП– и Премиум-сектора. Там была своя собственная система безопасности: чтобы спуститься на уровни этих секторов нужно было воспользоваться ключ-картой с соответствующим уровнем допуска. Необходимый допуск имела охрана бункера, военные, дежурившие на периметре, некоторая часть технического персонала и непосредственно те, кто проживал в данных секторах. Простым обитателям бункера эти сектора были недоступны. Впрочем, Максим уже имел возможность убедиться, что простых людей здесь нет – есть непростые и те, кто может быть полезен для этих непростых людей. В бункер набились по связям и по знакомству, каждый из постояльцев мог за отдельную, правда, весьма внушительную плату привезти с собой спутника.

Главным администратором был Бельский, именно он отвечал за всё, что касалось хозяйства бункера и обеспечения досуга постояльцев. У него было несколько заместителей и помощников, которые отвечали за разные сектора и сферы деятельности.

Сам Григорий Тимофеевич был человеком основательным, весь округлый, с большими усами и светло-русой шевелюрой. Повадками и движениями он напоминал большого кота. Учёного кота. Факт учёности подчёркивали тонкие очки в золотой оправе, сквозь линзы которых на мир смотрели проницательные зелёные глаза.

За Бельским следовал человек весьма примечательной внешности. Он был среднего роста, худ, но подтянут, одет в тёмно-серый костюм. Голова его была гладко выбрита, на сухом лице блестели пронзительные, словно выцветшие под бесконечной чередой южных рассветов, серые глаза. Кожа его была загорелой, словно у английского колониста. Картину завершала щёгольская бородка в стиле Старка, американского торговца оружием.

– Константин Фёдорович Васин, мой первый заместитель. Он будет курировать ВИП-сектор, – представил «колониста» Бельский.

– К вашим услугам, – коротко кивнул Васин.

Вслед за Васиным и Бельским вошли ещё несколько человек, но выглядели они уже менее самодостаточно и солидно. Было видно, что они находятся в подчинённом положении. Они были по очереди представлены Бельским: ничего не говорящие фамилии – Крюков, Рогов, Маслевский, Романов, Ильинский, Вербжицкий.

Вербжицкому надлежало курировать Премиум-сектор. Маслевский отвечал за хозяйственную часть жилого сектора. Рогов и Ильинский были кем-то вроде шеф-поваров: они отвечали за индивидуальное меню в ВИП– и Премиум-секторах. Чем занимался Романов, Максим так и не понял.

Васин его несколько настораживал, быть может потому, что своим чувством собственного достоинства он резко отличался от всех прочих людей Бельского. Да и настрой у него был совсем другой, будто он начинал новую страницу жизни, и эпидемия его нисколько не волновала: он смотрел вперёд с надеждой и уверенностью, словно ждал возрождения.

На этой короткой встрече говорил в основном Бельский, он старался рассказать о предоставляемых услугах как можно более подробно. Потом официанты принесли в конференц-зал несколько бутылок шампанского. Васин вновь удивил Максима, от спиртного он отказался, предпочёл чистую ледниковую воду. Когда Васин брал бокал, Максим заметил ещё одну деталь: серебряный перстень с кроваво-красным камнем на мизинце правой руки. Максим подумал, что где-то уже видел подобный перстень, только никак не мог вспомнить, где…

Впрочем, кольца-перстни, всё это сейчас неважно, важно, чтобы шеф не перебрал. С ним ещё предстоял важный разговор.

Нужно было понять, сможет ли Аликберов настоять на организации рейда в ЦИТО. Если уж насчёт размещения тех, кому должны были предоставить место в бункере, возникли вопросы, то какие споры разгорятся по поводу вновь прибывших, Максим мог представить.

Разговор с Аликберовым закончился практически ничем и проходил под возражения шефа: «Макс, ну ты же понимаешь, что мы и сами здесь на птичьих правах, будем эти самые права качать – нас выкинут из бункера». Но Максиму всё-таки удалось убедить шефа поднять этот вопрос на одном из следующих совещаний. Вообще Максиму показалось, что Аликберов стал с ним более откровенен и дружелюбен. Словно бы осознавал, что здесь ему больше не на кого положиться.

Утром следующего дня Максим, испросив разрешения у шефа, решил наведаться в жилой сектор. Разведать обстановку.