Чистильщик

– Нельзя! – отрезал Петренко.– Там скорости неправильно переключаются.

В город возвращались, когда уже начало темнеть.

– Совсем забыл! – сказал Петренко.– Мне Катя звонила.

– Какая Катя? – удивился Васильев.

– Силычева секретутка. Я думал: ее грохнули, а нет. Оставили дышать. Говорит, по официальной версии, Силыч застрелился, а она свидетелем проходит. В общем, потолковали с ней, объяснили, что почем, она и согласилась.

– Это не удивительно,– проворчал Валерий.– Удивительно, что она тебе позвонила.

– Ну! Это еще не все. Мы с тобой думали: Силыча бойцы Костромы убили, так?

– А на самом деле? – насторожился Васильев.

– А на самом деле братки опоздали. Силыча застрелил мужчина, пришедший раньше. Кто он, Катя не знает, но к Силычу этот человек наведывался неоднократно, и тот, похоже, ему доверял.

– Не удивлюсь, если это наш приятель Николай Николаевич,– процедил Валерий.

– А ты его спроси! – предложил Петренко, ухмыльнувшись.

– Спрошу! – жестко произнес Васильев.– Обязательно спрошу!

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

Такая возможность представилась Валерию через два дня.

Звонок застал Васильева в гостях. В гости его привел Егорыч. Узнав, что хозяин – филолог, Валерий удивился. Но еще больше он удивился, когда выяснилось, что приятель Егорыча не просто филолог, а профессор и почетный член Французской академии. Тогда Васильев предположил, что перед ним – один из давних Егорычевых учеников, но оказалось, что профессор далек от боевых искусств. Зато прекрасно разбирается в китайской литературе и традициях. Далее кратким напряжением мысли Валерий установил, что сэнсэй привел сюда ученика, дабы ученик повысил свой общеобразовательный уровень и приобщился к тонкостям восточной философии. Как понял Валерий, профессор мог говорить о своей работе всегда, везде и с кем угодно. Причем, что немаловажно, не заваливал собеседника неперевариваемой информацией, а профессионально подстраивался под его уровень. Профессор все-таки.

– Рост силы должен соответствовать росту мудрости,– сказал сэнсэй Васильеву, когда они на пару минут остались вдвоем.– С силой у тебя все в порядке, а с мудростью у тебя пока трудно. С мудростью,– уточнил он,– а не с умом.

С Егорычем китаист водил дружбу давно, поэтому Кремень мог без колебаний прийти в гости хоть с дюжиной учеников.

Васильев послушно вникал. И под действием неторопливой беседы и теплого зеленого чая нервы расслаблялись, как мышцы в парилке.

Звонок Николая Николаевича безжалостно вырвал Валерия из поднебесных миров «Путешествия на Запад» и швырнул в помойное ведро действительности.

– Сегодня в шесть,– сказал Николай Николаевич.– Кафе напротив Юсуповского сада. На углу.

– Я приду не один,– предупредил Васильев.

– Как хотите.

Кафе оказалось дешевой, но по-своему уютной забегаловкой. Такие места Васильев жаловал в студенческие времена и во времена научного безденежья.

В последние полгода он посещал другие заведения, но в этом кафе места было много и, расположившись у окна, за тяжелым деревянным столом, можно говорить, не беспокоясь о случайных ушах. А от неслучайных Николай Николаевич припас небольшой приборчик, который продемонстрировал Валерию и Петренко, после того как, взяв по кружке пива, они устроились за столом.

Закурив, Николай Николаевич протянул Васильеву листок бумаги. Распечатку.

– Читайте,– сказал он.

«Харитонов Михаил Геннадиевич. Тысяча девятьсот пятьдесят первого года рождения. Подполковник. Место работы. ГУВД. Начальник отдела…» Далее следовала информация о месте работы и жительства, возрасте, некоторых привычках и примерный распорядок дня. И черно-белый оттиск фотографии.

Валерий прочел, передал лист Петренко.

– Это он?

– Да.

– Что вы хотите?

– Не я,– возразил Николай Николаевич.– Вы. Вы просили, я сделал.

– И как вы предполагаете, мы с этим поступим?

– А что тут предполагать? – пробасил Петренко.– Шлепнуть гаденыша – вот и все предположение!

– Погоди,– недовольно отмахнулся Васильев.– Я слушаю вас, Николай Николаевич.

– Я согласен с Александром.

– Это… заказ? – осведомился Валерий, глядя прямо в глаза собеседника.

– Нет,– спокойно ответил тот.– Это предложение.

Васильев покачал головой.

– Нет. Я рассматриваю это как заказ. И у него есть цена.

Николай Николаевич некоторое время раздумывал.

Петренко забеспокоился. Лицо Васильева было непроницаемо.

– Хорошо,– наконец ответил Николай Николаевич. Валерий услышал, как рядом шумно вздохнул Петренко.– Что вы хотите?

– Цена – ответ на вопрос,– спокойно ответил Валерий.– Честный ответ. Предупреждаю: от этого ответа зависит, будем ли мы с вами сотрудничать, и каким будет это сотрудничество.

– Слушаю внимательно.

– Кто застрелил Силыча?

Николай Николаевич ответил не сразу. Васильев уже начал думать, что ответа вообще не будет…

Николай Николаевич вздохнул.

– Я ждал этого вопроса,– сказал он.– Иначе оказалось бы, что я вас переоценил, Валерий. Виктора Солохина убил я.

Над столом повисло напряженное молчание. Стало слышно, как спорят о чем-то три девушки за соседним столом, как отваживает пьяного барменша…