Чистка (СИ)

— Ладно, сам разбирайся, — махнув рукой Каллум вошел в бытовку Спринтера и осторожно, стараясь не задевать локтями расположенные вдоль стен полки инструментов, вылез из защитной экипировки.

— Кэл, что с тобой? — уже не дурачась спросила Докал, — Девятое место. Почему?

Он исподлобья посмотрел на стоящую в дверях фургона юриста.

— Я не напрягался, — сухо констатировал он.

— Я заметила. И спрашиваю, что случилось. Ты расстался с Сави?

— Наоборот, — вздохнул Каллум, — мы с Сави поженились.

Докал охнула, закрыв ладонью широко открытый рот.

— Женат? — выдавила она, немного придя в себя, — это такая шутка?

— Я смертельно серьёзен.

— Это замечательно, — она подошла и обняла его, широко улыбаясь, — ну ты и романтик! Сколько тебя не будет на работе? Месяц? Два?

— Я сообщу тебе первой, как только сам определюсь.

— Каллум Хепберн теперь женатый мужчина. Кто бы мог подумать?

— Спасибо.

— У вас будет пышная свадьба? Ну, пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, скажи да. Я обожаю свадьбы. А её родители? Они ведь совсем старенькие, как они отреагировали? — затараторила окончательно пришедшая в себя Докал.

— Докал. В общем, есть несколько… формальных вопросов, которые мы должны решить до организации свадьбы. Я хотел бы обсудить их с вами.

— Конечно, — кивнула Докал, — рассказывай.

— Ну, для начала я волнуюсь, что скажут в комитете по корпоративной этике.

— Им это не понравится, но не более того. Они обращают внимание на нарушение процедуры уведомления о сексуальных контактах с коллегами, только в случае если пострадавшая сторона начинает строить из себя недотрогу, подав иск о сексуальном домогательстве прямо на рабочем месте. Ваша парочка тут не при делах — ваш сексуальный контакт закончился счастливой свадьбой, — протараторила Докал, войдя в режим корпоративного адвоката.

— Спасибо, — сказал Каллум, почесавзатылок, чтоб скрыть гримасу неловкости на лице, — но, послушай, Сави из собственной безопасности. Они относятся ко всему намного серьезнее.

— Срань господня! По их правилам ты должен был пройти полную проверку до сексуального контакта, — взвилась Докал, — а ты не прошел! Что они могут найти?

— Ничего, — угрюмо пробурчал Кэл, — меня беспокоит, не то, что меня проверят. Проблема в том, что мы не сообщили им как положено, до того, как начали встречаться. Я не хочу, чтобы в её файле была черная метка.

— И только и всего? Забей. Компании больше не имеют право ставить черные метки.

— В смысле?

— Это дискриминация. Сави, каки любой сотрудник,имеете право просматривать полный комплект своих документов, которые ведет о ней работодатель, включая дисциплинарные записи. И может их оспорить в трибунале, если решит, что указанные замечания оказывают чрезмерно негативное влияние на её карьерную перспективу. Если трибунал согласится с доводами, что они несоразмерны, они будут стёрты. И в любом случае, эти записи не могут быть переданы следующему работодателю.

— В самом деле?

— Да. Вот почему наши кадровики всегда так тесно общаются с менеджерами по работе с клиентами кадровых агентств. И почему корпорация смотрит сквозь пальцы на их раздутые представительские расходы. «Черные списки» проштрафившихся сотрудников мы вынуждены получать неофициально, в барах и ресторанах.

— Кровавый ад! Я этого не знал.

— Тебе еще долго придется учиться, перед тем, как ты займешь кресло руководителя, — хихикнула Докал.

— Не буду спорить, — кивнул обрадованный известиями Кэл.

— Я знаю некоторых сотрудников отдела кадров, занимающихся вопросами безопасности. Я могу замолвить за тебя словечко. Лучше всего сгладить эту шероховатость, прежде чем дерьмо попадет на вентилятор.

— Буду весьма признателен.

— Ну… разве что в обмен на приглашение на свадьбу…. — серьёзно начала женщина, не выдержав и рассмеявшись в конце тирады.

— По рукам. Докал, ты так нас выручишь!

— Я просто присматриваю за будущим номером первым, не забыл? Эйнсли думает, что солнце светит прямо из твоей задницы, — Она подмигнула, — оставь это мне. Я справлюсь.

* * *

Сави прошла через международный центр, перейдя через врата в муниципальную сеть хабов Рима. Пятью переходами позже она вышла на Виа Монте Массико, проложенную по склону холма дорогу в районе Туфелла, вдоль которой росли высокие деревья, в тени которых распологались пятиэтажные жилые дома. Солнечный свет с трудом пробивался через ветви, которые переплетались над тротуаром, образуя зеленый туннель.

Рим ей нравился, но в это время года и этим ранним утром тут было почти так же сыро и холодно, как и в Эдинбурге.Единственное отличие заключалось в том, что все деревья здесь были вечнозелеными, тогда как растительность в Эдинбурге, даже та, что находилась в защищенном дворе в передней части ее многоквартирного дома, сейчас стояла голой, ожидая, когда весеннее солнце пробудит почки.

Квартира Сави находилась на втором этаже, поэтому она проигнорировала скрипучий старый лифт и поднялась по лестнице, поглядывая, как её лентяйка с багажом неуклюже переваливаясь штурмует лестницу. Она специально выбрала однокомнатную квартирку в старом доме, чтоб насладиться уютом крохотного гнездышка.