Чисто английское убийство

– Вы ведь понимаете, насколько все это нелепо, – продолжил он. – По-моему, совершенно ясно, что это был случай самоубийства, даже если оно и не произошло в точности так, как я… так, как мне показалось. Ведь так легко запутаться в деталях. А если это было не самоубийство, то остается только Бриггс – что совершенно нелепо, и… Боже правый! Почему я не подумал об этом раньше? Конечно, Боттвинк! Разве этот парень не коммунист?

– Он этого не признает, сэр Джулиус.

– Конечно, не признает. Люди подобного сорта никогда этого не делают. Но теперь я вспомнил его имя; он был замешан в каких-то беспорядках в Австрии перед войной. Это все объясняет!

– Вы хотите сказать, что мистер Уорбек был убит из-за его связи с Лигой Свободы и Справедливости?

– Нет, нет! – возразил Джулиус со все возрастающим волнением. – Проблема с вами, полицейскими, в том, что вы не разбираетесь в политике. Никто в здравом уме не беспокоится об этих нелепых неофашистских организациях. Они не более чем комедия, которую играют полоумные юнцы. Нет! Кто сегодня является главными врагами коммунизма? Да мы – социал-демократы Западной Европы! Все это время мишенью был я! И единственное, что меня спасло, – это то, что в суматохе он высыпал яд не в тот бокал!

– Это, разумеется, лишь теория, сэр Джулиус, – бесстрастно сказал Роджерс.

– А теперь, когда его попытка провалилась, он старается посеять подозрения, которые дискредитируют меня, а через меня – основы свободы по всему миру! Вы только вообразите, какое это оказало бы воздействие на Западноевропейский союз, если бы меня обвинили в убийстве!

Судя по его лицу в этот момент, Роджерс был совершенно неспособен пользоваться воображением. Он лишь ответил:

– Должен сказать, сэр Джулиус, что, насколько я могу судить о докторе Боттвинке, он больше интересуется политикой восемнадцатого века, чем современной.

– Восемнадцатого века? Вздор! Говорю вам, этот человек опасен!

– Во всяком случае, – сказал Роджерс, – я так понимаю, что теперь вы определенно отказываетесь от предположения, что это самоубийство?

– Ну… я… то есть… я, – запинаясь ответил Джулиус. – Простите, но, кажется, прозвенел гонг к ланчу! – и он вылетел из комнаты.

Оставшись в одиночестве, Роджерс некоторое время в раздумье постоял у камина. Затем он дважды прошелся по комнате туда-сюда, еле слышно напевая невыразительный мотив. Наконец, улыбнувшись собственной слабости, он подошел к книжному шкафу и достал маленький том в зеленой обложке. Он быстро пролистал страницы, пожал плечами и вернул книгу на полку.

XIII. Новый лорд Уорбек

Компания, снова собравшаяся за ланчем, выглядела мрачной. Сэр Джулиус занял место во главе стола, бросив злобный взгляд на сидевшего справа доктора Боттвинка. Доктор Боттвинк в свою очередь, похоже, чувствовал себя совершенно непринужденно, но выглядел рассеянным, словно мысли его все еще были заняты политическими вопросами восемнадцатого века. Сидевшая напротив миссис Карстерс нервничала и ерзала. Место рядом с ней пустовало.

Обед начался в молчании, но не в характере миссис Карстерс было хранить молчание долго. Как следствие, она заговорила о погоде.

– Как долго это продлится, как вы думаете? – спросила она. – Чувствуешь себя настолько беспомощным в такой изоляции.

Сэр Джулиус, к которому, скорее всего, был адресован этот довольно бессмысленный вопрос, лишь мрачно покачал головой. Доктор Боттвинк, который мысленно рассуждал о том, действительно ли Уилкс имел в виду то, что он сказал в 1768 году, его даже не услышал. В отчаянии миссис Карстерс обратилась к Бриггсу:

– А что вы думаете, Бриггс?

– Не могу ничего сказать, мадам.

– Но неужели никто ничего не может сделать? Сидеть здесь и ждать, пока что-нибудь произойдет, – такое безнадежное занятие. Неужели мы не можем собрать несколько человек, чтобы… чтобы сделать хоть что-нибудь?

– Работники с фермы пытаются добраться до деревни, мадам. Они немного продвинулись по дороге, как мне сообщили, но снег становится рыхлым, и им приходится туго.

– Вы сказали, рыхлым?

– Да, мадам. По-видимому, ожидается оттепель.

– Слава небесам!

– Несомненно, мадам. По радио сообщили, что теперь ожидаются масштабные наводнения.

Доктор Боттвинк успел решить проблему с Джоном Уилксом к своему удовлетворению как раз вовремя, чтобы услышать последнее замечание. Он принял эту новость с выражением сильного огорчения на лице, но было ли оно вызвано страхом перед наводнениями или неодобрением выбранных Бриггсом слов, осталось тайной.

– Оттепель! – воскликнул сэр Джулиус. Глаза его на мгновение загорелись, но всего лишь на мгновение. Он снова погрузился в прежнюю угрюмость и в молчании вновь принялся за еду.

В этот момент в комнату вошла леди Камилла, и миссис Карстерс повернулась к ней.

– Камилла, дорогая, вы слышали? – воскликнула она. – Будет оттепель!

– Думаю, она должна была наступить рано или поздно. – Камилла заняла свое место за столом. Лицо ее было спокойным, но глаза предательски покраснели. – Простите, что я опоздала к обеду, – продолжила она. – Я рада, что вы не стали меня ждать.