Чисто английское убийство

– Я сейчас пойду в фамильный архив, – сказал доктор Боттвинк, – и продолжу свою работу. Мне вообще не следовало ее прекращать. Я хорош лишь для одного занятия. Вмешиваться в то, что тебя не касается, – это ошибка. Это послужит мне уроком.

– Минутку, сэр, – заговорил Роджерс. – Кажется, вы забываете, что ситуацию, которая изначально вас встревожила, нужно еще прояснить.

– Я не понимаю.

– Я думал, вас беспокоило то, что миссис Карстерс ушла из библиотеки на несколько минут и не вернулась.

– Ах, это! – историк пожал плечами. – Я беспокоился лишь потому, что она пошла к леди Камилле. Я не тревожился за безопасность миссис Карстерс, о нет!

– Что ж, – невозмутимо сказал сержант, – я не понимаю, почему безопасность одного человека должна заботить вас больше, чем безопасность всех остальных. Моя работа – это безопасность сэра Джулиуса, и меня сейчас не особо интересует кто-то другой. Но раз уж мы здесь, то я думаю, мы могли бы постучать к миссис Карстерс и убедиться, что с ней тоже все в порядке.

– Как пожелаете, сержант. Повторяю, меня это не заботит. Однако на этот раз я постараюсь избежать неловкости и останусь снаружи.

Деревянной походкой сержант Роджерс прошел по коридору к комнате миссис Карстерс. Как и доктор Боттвинк, он прислушался. Как и доктор Боттвинк, он постучал, но сделал это дважды и еще громче. Затем он распахнул дверь.

Миссис Карстерс не лежала в постели. Она сидела в кресле, глядя прямо на дверь широко раскрытыми глазами. Она была мертва.

XVI. Чайник чая

– Да нет же! – устало сказал доктор Боттвинк. – Это невозможно! В соответствии со всеми правилами логики и разума это невозможно!

– Но это произошло, доктор Боттвинк, – сказал Роджерс.

Четверо мужчин собрались у камина в библиотеке. Под воздействием случившегося несчастья были забыты ранги и титулы, и Бриггс без приглашения сел рядом со всеми. Он был страшно бледен, а его руки неудержимо тряслись. Что касается остальных, то Джулиус будто остолбенел, взгляд у него был стеклянный, а движения медленные и неуверенные. Боттвинк резко опустился в кресло, словно сдувшийся воздушный шар. Даже его круглые полные щеки обвисли и приобрели желтоватый оттенок, которого на них прежде не было. Что до Роджерса, то его лицо не выражало ничего, кроме бесконечной усталости. Он автоматическим движением стал сворачивать папиросу, но, покончив с этим, так и не закурил. Вместо этого он сидел, уставившись на маленький бумажный цилиндр в своей руке, словно недоумевал, откуда тот в ней взялся.

– Это какой-то абсурд! – почти раздраженно запротестовал доктор Боттвинк. – Миссис Карстерс, вы только подумайте!

– Я вас не понимаю, – мрачно сказал Джулиус. – Если по дому разгуливает маньяк, который убивает людей, то по какой причине миссис Карстерс должна быть в большей безопасности, чем остальные?

– Если это маньяк, то ни для чего нет никаких причин. Это логично. Это я могу понять. Но я не увидел здесь признаков мании. Напротив. Я предполагал, что убийца в здравом уме, и исходя из этого предположения было лишь два человека, всего два, чьи жизни я был готов считать надежно защищенными – это миссис Карстерс и вы, сэр Джулиус. Но теперь… – Он пожал плечами и умолк.

– А могу я спросить, сэр, с чего это вы впутываете мое имя в это дело, неважно из каких предположений? – спросил Джулиус. – Вы что, намекаете…

– Это ни к чему нас не приведет, – смешался Роджерс. – Давайте придерживаться фактов. Миссис Карстерс умерла, по-видимому, совершенно таким же образом, как и мистер Роберт Уорбек – от отравления цианидом.

– Несомненно, это был цианид, – тихо сказал доктор Боттвинк.

– Придется провести анализ в установленном порядке, – продолжал детектив, – но все улики свидетельствуют о том, что она выпила яд вместе с чаем. Мы знаем, что где-то в доме находится флакон этого яда, но хотя я тщательно обыскал ее комнату, я не смог его там найти. Следовательно, мы можем допустить, что она не сделала этого по собственной воле. В таком случае, яд уже был в чае до того, как миссис Карстерс принесла его в свою комнату.

Роджерс умолк и откашлялся. Когда он вновь заговорил усталым, невыразительным голосом, Бриггса начала бить дрожь.

– Мы кое-что знаем о происхождении этого чая, – сказал Роджерс. – Он был приготовлен не для миссис Карстерс, а для леди Камиллы Прендергаст, и покойная отнесла его к ней в комнату. По-видимому, то, что по чистой случайности леди Камилла спала, побудило миссис Карстерс выпить чай вместо нее.

– Но зачем ей было это делать? – перебил доктор Боттвинк. – Чай был приготовлен для нее здесь. Мне кажется совершенно неестественным…

– Я лишь рассматриваю факты, – холодно сказал Роджерс. – Я еще не беседовал с леди Камиллой на эту тему, но если она действительно спала, когда к ней пришла миссис Карстерс, так же как тогда, когда пришли мы, то факты кажутся достаточно ясными. Из этого следует, что если чай был намеренно отравлен, то он должен был убить не миссис Карстерс, а леди Камиллу. Теперь вот что: свежий чай заварили в кухне…

– Клянусь богом, сэр, я ничего в него не клал! – вскричал Бриггс.