Чисто партийное убийство

Хуже, чем в войну. Понимал ли Брежнев, в каком положении находится он сам и страна? Как говорят близко его знавшие — да, понимал. В минуты просветления несколько раз вновь заводил разговор об отставке. Но быстро уступал окружению и продолжал жить своей странной жизнью, состоящей из десяти-двенадцати часов сна, плавания в бассейне и редких приемов делегаций, коротких, по два часа заседаний Политбюро один раз в неделю, поездок на любимый хоккей и обожаемую охоту. Домой возвращался, как правило, перед программой «Время». На ужин обязательно приглашал прикрепленного. Так и сидели втроем, разговаривали, потом смотрели «Время», и Брежнев поднимался в спальню. Дети и внуки приезжали редко, но Брежневу хватало общества жены и прикрепленного. Он вообще очень нежно относился к своей жене.

Владимир Медведев: «Он так беспокоился за ее здоровье, за здоровье Виктории Петровны. Она лет пятнадцать-двадцать болела сахарным диабетом, и часто у нее случались приступы, и он настолько переживал. Это была пара идеальная по человеческим меркам. Он постоянно заботился о ней, постоянно спрашивал, постоянно интересовался, у нас спрашивал, как она, постоянно ей звонил, как она себя чувствует».

Во время ужинов обсуждалось и личное, даже такой деликатный вопрос, как дикция Генерального секретаря ЦК КПСС. В тот момент эта проблема перешла уже в политическую плоскость, чего стоят одни анекдоты, гулявшие по стране.

Владимир Медведев: «Находясь за ужином с ним, Виктория Петровна, она в этом плане молодец, она ему прямо говорила: Леня, вот у тебя дикция такая уже пошатнувшаяся, не та, что была раньше. В этом плане, в отношении дикции, он сам понимал и спрашивал врачей, как ему изменить эту дикцию, наладить разговорную речь. Ему даже врачи говорили, какие слова он слабо выговаривал — «социализм» и «политический». И он ходил, будучи на даче, он ходил и про себя шептал».

С определенного момента и любая зарубежная поездка превращалась для окружающих Брежнева в мучение. Лидер великой державы мог отключиться в любой момент, как это произошло в ГДР в октябре семьдесят девятого. Накануне торжественного заседания в честь тридцатилетия образования ГДР Брежнев тайком от всех выпил большую дозу снотворного, а утром перед выездом, сидя в беседке, отключился на глазах у всех. Лишь благодаря усилиям врачей и огромной силе воли самого Брежнева его удалось привести в более-менее нормальное состояние. Но было принято решение: во время выступления на трибуне одного его не оставлять. Так и смотрел изумленный мир на Владимира Медведева, все выступление простоявшего за спиной Генсека.

Настало время, когда и любимая охота превратилась для Брежнева в почти недоступное удовольствие. Руки перестали удерживать ружье. Нужно было в последний раз перевернуть еще одну любимую страничку в жизни. А он упирался до последнего.

В 1979 году, находясь на вышке, Брежнев впервые не удержал карабин и прикладом в кровь разбил лицо. Врачи сделали примочки и наконец решились предложить закончить с охотой.

Владимир Медведев: «Но он смеялся над всеми и говорил: «Мы еще поживем, мы еще поохотимся».