Чистый углерод. Алмазный спецназ - 2

Олеся, как ей Мазур и говорил, вошла без стука, остановилась на пороге — очаровательная стерва в коротком белом платьице, оставлявшем обнаженными стройные загорелые ножки, плечи и руки. Выглядела гораздо моложе своих тридцати восьми, как обычно. Огляделась чуточку удивленно: явно ожидала увидеть нечто более меблированное, а меблировка была самая что ни на есть спартанская: большущий матрас для двуспальной постели, лежащий на застеленном длинными новехонькими половиками с местным узором полу, на коем и возлежал Мазур в одних трусах, на белоснежной простыни, до пояса прикрытый второй. Рядом стоял длинный низкий столик, на котором наличествовала початая бутылка джина, содовая и коробка дорогих французских конфет — Мазур был из тех неприхотливых выпивох, которые считают, что любой алкоголь можно закусывать чем угодно. Имелся там и более культурный предмет — черный чемоданчик (на крышке, для тупых — красный крест в белом круге), и врач как раз выкладывал из него на столик ворох разномастных таблеток в упаковках и блистерах. Был еще здоровенный вентилятор в углу, с тихим жужжаньем размеренно поворачиваясь вправо-влево, наполнял комнату приятным прохладным ветерком. И все. Купленную в Инкомати сумку, стоявшую у изголовья, предметом меблировки никак нельзя было считать. К ней — ну, разумеется! — взгляд Олеси и метнулся в первую очередь.

— Проходи, Джулия, — сказал Мазур. — У меня тут случилась небольшая неприятность…

— Я вижу, что небольшая, — сделала она гримаску. — Коли уж у тебя бутылка на столе…

Доктор, захлопнув чемоданчик, наставительно поднял палец:

— Спиртное в данном случае пациенту разрешено, сеньорита, — разумеется, в разумных дозах. Сирил, со служанкой все улажено. Но еще раз напоминаю: как минимум неделя полного покоя и максимальной неподвижности!

— Я помню, Серж, — сказал Мазур. — Будет исполнено в точности.

— Да уж постарайся… Я заеду через пару дней, посмотрю, как обстоят дела. Мое почтение, сеньорита!

Он поклонился Олесе и удалился: вальяжный, умеренный в движениях эскулап. По имени отчеству Игорь Иванович, а по фамилии — Багров. Как Мазур и ожидал, Олеся не стала заморачиваться подробностям постигшей его «неприятности» (как, впрочем, и он на ее месте — расспросы о здоровье могут подождать, сразу видно, что ничего серьезного, коли болящий в открытую, при враче, потребляет джин — это она правильно подметила). Она только спросила:

— Где?

— А вон там, в сумке, — сказал Мазур. — Там еще лежит такая стреляющая штука, ты ее не бойся, она на предохранителе, и гранаты не бойся, она ручная. Вынимай белый пакет с логотипом универмага «Джоми», он там один такой, не ошибешься…

Подойдя к сумке едва ли не бегом, Олеся присела на корточки, вжикнула «молнией», обеими руками вытащила помянутый пакет. Положила его на пол, запустила туда руку, извлекла прозрачный опечатанный мешочек, угловатый, с совершенно неказистым на вид содержимым — кристаллический углерод в первозданном необработанном виде.

Очень интересное у нее было лицо — ни капелюшечки алчности, одна умиротворенная радость, которую можно было выразить огромными буквами «Удалось!». Ну конечно, откуда взяться алчности? Камушки ей нужны не для себя, а для дела, она сейчас, собственно говоря, трудится за идею — пусть поганую и категорически неприемлемую для Мазура и тех, кто его сюда послал.

— Пересчитаешь? — спросил Мазур, когда она осторожно положила мешочек обратно в пакет. — А то я мог парочку по дороге заныкать…

— Да ну, ерунда! — отмахнулась Олеся. — Было бы чересчур мелко для такой фигуры, как ты, — и очаровательно улыбнулась. — К тому же ты должен был прекрасно понимать, что мешочки я очень быстро пересчитаю в машине — не из недоверия к тебе, педантичности ради…

— Ну, тогда проверь, — предложил Мазур. — Вдруг там стекло?

— Плоская шуточка, — сказала Олеся. — Ты прекрасно знаешь, что я в этих делах не эксперт. И потом… — она улыбнулась очаровательно-блудливой улыбкой Лисы Алисы. — Кирилл, ты, конечно, супермен из суперменов, трех терминаторов насмерть ушибешь старым валенком, но даже ты не смог бы во время своих коротких странствий подменить мешочки безукоризненной имитацией. Где бы ты это сделал? А сообщников, которые в темпе сделали бы имитацию в столице и пересеклись с тобой где-то по дороге, у тебя по определению быть не могло. Уж извини, милый, но после того, как я рассказала, что тебе предстоит, ты двадцать четыре часа в сутки был под надзором лучшей современной техники… и опытных агентов. Ты ни с кем не встречался, твои телефонные разговоры нисколько не походили на зашифрованные сообщения…

— Очень мило, — сказал Мазур. — Мне обидеться, что ли? Такое недоверие…

— Разумная предосторожность, милый, — поправила Олеся. — Или ты на моем месте вел бы себя иначе? Когда на кону — два килограмма алмазов?

— Да нет, — сказал Мазур. — Точно так же бы себя вел…