Читай меня вслух

– Давай разделим поровну то, что мы натворили, – прочитала она, вынырнув из своих раздумий. – Радость от удавшегося плана и ответственность за проблемы, которые повлечет эта подмена.

– Как друзья, обещавшие делить все пополам?

– Или как человек и его ожившее воображение.

– Согласна, – ответила Катя и улыбнулась. От разговора с Ником сразу становилось легче, что бы он ни написал. Само осознание того, что есть собеседник, готовый обсудить с ней любую жизненную ситуацию, успокаивало. – Но ты для меня больше, чем воображение.

– Я знаю. Потому и способен исполнять подобные трюки в реальности.

Катя хотела сказать ему так много, но не могла подобрать слов, точно их разом вытряхнули из головы, как мусор. Она молчала, и курсор не двигался с места. Оба ждали подходящих слов и новых тем, но не торопились продолжать их разговор. Окажись Ник рядом с ней, она бы обняла его и по-дружески похлопала по спине в знак одобрения, или пожала ему руку, или просто посмотрела в глаза – карие, как он исправил в блокнотных записях. В тот миг выжидающего молчания она впервые ощутила желание встретиться с ним, увидеть его, прикоснуться, чтобы убедиться – в этом огромном мире нашелся человек, который понимает и поддерживает ее.

– Мне очень интересно, как ты выглядишь, – сама того не ожидая, написала Катя и замерла в ожидании. Может, его уже не было рядом, но ей казалось, что курсор пульсирует чаще обычного, словно подрагивает от его дыхания. Он был здесь, чувствуя, что у Кати еще много несказанных слов и незаданных вопросов.

– А каким ты видишь меня?

– Не представляю – боюсь тебя обидеть, как с цветом глаз.

– Я тебе доверяю, можешь выдумать меня каким угодно.

– Хватит в каждом предложении напоминать мне, что ты – книжный персонаж, а я – автор! Мне хочется узнать, какой ты на самом деле, а не ставить тебя в рамки своей фантазии!

– Кажется, мой урок пошел тебе на пользу.

Она вспомнила его слова: «Пока не научишься меня слушать, никакой ты не писатель!»

Да! Ей хотелось слушать его, узнать о нем как можно больше, чтобы потом передать его историю в романе. Не выдумать, а пересказать…

– Когда-нибудь ты обязательно увидишь меня, пусть в своем воображении… или во сне, – ответил он.

Кате хотелось поспорить с ним, рассказать о своем желании встретиться в реальности, но она промолчала, напомнив себе, что требует от книжного персонажа невозможного.

– Лучше приготовься к сложной рабочей неделе. Думаю, после такого происшествия в газете тебя ждет много событий. И, пожалуйста, будь осторожна.

– Спасибо, – написала она, и ее ответ был финальной точкой в этом разговоре. Курсор вернулся к своему привычному миганию, а Катя – к размышлениям, которые не давали покоя.

Ирку уволили. В понедельник эта новость поразила всю редакцию. Казалось, даже принтеры гудели потому, что обсуждали сплетню.

Дарья не умолкала, смакуя подробности и то и дело меняя свое мнение. Вначале окрестила произошедшее «платой за звездную болезнь», потом назвала Ирку глупой, а в завершение выразила глубочайшее сожаление и добавила, что статьи она писала достойные.

Катя слушала молча, только кивала и поддакивала в нужных местах. Научиться поддерживать неинтересный разговор весьма просто. Достаточно кивать в знак одобрения, а в конце занудной тирады сказать: «Полностью с тобой согласна!» И вуаля: собеседник высказался, ты проявила участие, но уберегла свои уши от сплетен и бессмыслицы. Все довольны!

Но сегодня план по поддержке неинтересных разговоров был нарушен вопросом Дарьи:

– А ты что думаешь об этом?

Конечно, в данном случае можно было воспользоваться универсальным «Полностью с тобой согласна!», но Катя опасалась соглашаться со всем, что натараторила Дарья. Поэтому пришлось оторваться от монитора и поддержать разговор:

– Я думаю, что это чья-то досадная ошибка. И если бы этой статье не придавали такого значения, все обошлось бы. Никто не застрахован от ошибок. Мне жаль Ирку, потому что она лишилась работы, которая ей нравилась. А я сижу здесь, хотя мне это абсолютно не приносит радости. Несправедливо, наверно!

Дарья поразилась такой откровенности и не нашлась, что ответить, только задумчиво пожевала губами. Катя довольно улыбнулась, радуясь и своей честности, и молчанию коллеги. Казалось, это вернуло рабочий день в привычное русло: вялотекущее и спокойное. Но едва Дарья замолкла, а Катя застучала по клавишам, в дверном проеме возник Шурик. Взъерошенный и напуганный, похожий на промокшего воробья, он заглянул в кабинет: зыркнул вначале на Дарью, которая запоздало заваривала утренний кофе, а потом – на Катю, сидящую к нему вполоборота.

Первой его заметила Дарья.

– Алекс! – воскликнула она. – Заходи!

Шурик нервно пригладил волосы и ссутулил плечи, словно хотел уменьшиться до размеров муравья, чтобы его не заметили. В этот момент несовпадение дерзкого прозвища и его обладателя стало особенно явным.