Чокнутая (СИ)

— Он и сейчас есть. Халк крутой пацан. И ещё Росомаха. — Шейд пожал плечами, всё ещё не понимая.

— А мне больше всех нравится капитан Бумеранг[1].

— Это тот мужик с безумным взглядом и золотым зубом?

Скай кивнула и улыбнулась.

— Ты не в честь него себе такой клык сделала? — Шейд усмехнулся, а Скай снова кивнула. — Погоди, так он же не герой… он из злодеев…

— Ну-у, не такой уж он и злодей… Но зато он такой очаровательно бешеный, — сказала Скай. — Я мечтала, что моим первым мужчиной будет кто-то очень дикий и безумный… похожий на Капитана Бумеранга. Ты самый сумасшедший среди мужчин Бесстрашия, а в тот день на ринге был совершенно упоротый. — Она с улыбкой смотрела на Шейда, вспоминая, как собиралась с духом перед тем, как пойти в его комнату. — Поэтому ты был обречён.

Шейд задумался.

— Даже не знаю, принимать это как комплимент или… — озадаченно протянул он. — Но Эрик…

— Да, Эрик тоже тот ещё неадекват, — сказала Скай. — Но у меня на него большие планы, а он умный и недоверчивый. Эрик не из тех, кто ведётся на раздвинутые ноги. Без обид, Шейд, — сказала Скай и примирительно подняла ладони вверх, заметив, как расстроенно вытянулось лицо её собеседника. — Я бы только всё испортила, если бы легла с Эриком. Может быть, он и согласился провести со мной ночь, но дальше забыл бы о моём существовании. И уж точно никогда не воспринял всерьёз то, что я собираюсь когда-нибудь рассказать ему. — Она помолчала и потом твёрдо закончила: — Мне нужно завоевать его доверие. Не увлечь его как женщина, а заставить уважать себя как профессионала. Пять минут сомнительного удовольствия не стоят того, чтобы провалить задание. Я не могла так рисковать…

Шейд покачал головой.

— Эрик никому не доверяет, — сказал он. — У тебя практически нет шансов.

— Знаю, но я над этим работаю.

Потом до него дошёл смысл последних слов Скай.

— Сомнительного? — вспыхнул он. Затем с тоской посмотрел вниз, на свои ноги, и покачал головой: — Я б тебе показал, если бы…

— Когда-нибудь мы можем вернуться к этой теме, — серьёзно сказала Скай. — А сейчас, если ты не против, мы продолжим то, за чем пришли. Не думаю, что у нас куча времени.

— Хорошо. — У Шейда ещё было много вопросов, и он постарался не частить, задавая их: — Откуда вам известно о других городах? Кто стоит за утечкой информации о Бюро два года назад, и кто организовал нападение на Отречение? Тогда погибло множество людей… ты ведь знаешь, что обвиняли во всём Джанин и Макса? Что и их, и Эрика хотели судить и казнить, но выяснилось, что они тоже были в моделировании? Почему…

Скай помахала рукой перед лицом Шейда.

— Эй, остановись! Давай по порядку. — Скай ненадолго задумалась, потом её губы недовольно поджались. — Изначально у Бюро Генетической Защиты были иные цели. Это то, о чём говорила Эдит Прайор в своей речи.

Эту речь Скай знала наизусть:

«Привет, меня зовут Аманда Риттер. Я лидер организации по борьбе за справедливость и мир. Мы боремся не против конкретной группы. Это борьба против самой человеческой природы или, по крайней мере, того, чем она стала. Вот почему вы так важны. Наша борьба против насилия и жестокости — это лишь лечение симптомов болезни, а не лечение самой болезни. Лечение — это вы.

Для того чтобы держать вас в безопасности, мы разработали способ отделить вас от нас. Мы создали ваше общество с определенной целью, надеясь, что вы приобретете новый моральный смысл, который большинство из нас потеряли. Со временем, мы надеемся, вы начнете меняться так, как большинство из нас не может.

Я создаю эту видеозапись для вас, чтобы вы пришли к нам на помощь, когда придет время. Вы поймете, что час пробил, когда умы некоторых из вас будут более гибкими, чем другие. Имя, которое вы дадите этим людям — Дивергент. Как только их станет много, ваши лидеры должны дать команду Дружелюбию, чтобы те открыли ворота и положили конец вашей изоляции. Вы должны начать с чистого листа. Но не забывайте о нас.

Я собираюсь присоединиться к вам. Как и все вы, я добровольно забуду свое имя, свою семью и свой дом. Мое новое имя — Эдит Прайор»[2].

— Давным-давно эта информация была доверена Отречению, и они бережно хранили её, надеясь когда-нибудь обнародовать, — сказала Скай.

Однако со временем потомки тех, кто ратовал за благое дело, стоял у истоков организации борьбы за справедливость и мир, добрые намерения своих предков благополучно забыли, учёные из Бюро превратились в одержимых чудовищ и принялись экспериментировать над теми, чью жизнь когда-то ограничили периметром Стены. Людей сталкивали лбами, потихоньку, исподволь сея между ними недовольство и вражду. Возносили одних и опускали других, наблюдая за реакцией подопытных, препарируя их поступки, чувства и эмоции. Так появились афракционеры, родилась неприязнь между Искренностью и Дружелюбием, вражда между Эрудицией и Отречением, а процесс инициации в Бесстрашии многократно усложнился, превратившись в игру на выживание.