ЧОП ’ЗАРЯ’ (СИ)

Я подошел познакомиться с прорабом и собрался напустить на себя суровый вид, типа я заказчик, халтуру распознаю и, вообще, как-то криво они бревна ложут. Но засмотрелся на вышитую бирку на груди у мужика и вспомнил замороженное тело. «Степановское рыбное товарищество» — так, что же это получается?

Либо здесь, как в том мире, в какой регион не приедешь, везде «Александровка» да «Ивановка», и это простое совпадение. Либо есть связь и рыбаков на корм оборотням привезли из деревни, где уже какое-то время бушует разрыв, который никто и закрывать не собирается.

Теории заговора стали рождаться одна за другой. От безликой и безмолвной секты, которая не только разводила оборотней, но и фобосов на Степановку нагнала, выкрав оттуда людей. До заговора в Ордене, что специально пугают разломом в Степановке, чтобы скрыть то, что там творится. Может, и разрывов-то нет никаких, просто жителей всех перебили. А, может, сами сектанты вовсе не люди, а те самые фобосы, что вышли из тумана на реке.

Кажется, я многовато сериалов смотрел в прошлой жизни. Может, рыбаки сами в поместье пришли в поисках пристанища? Я же местную географию не знаю. Как же не хватает смартфона с навигатором и «Википедией». И Насти не хватает, но к делу это не относится, поэтому я отогнал привязавшийся образ.

— Захар, помоги, надо погуглить кое-что, — я махнул рукой прорабу, мол все нормально, работайте дальше, и оттащил управляющего в сторонку на лавочку, — Хорошо сидим, семки есть?

— Матвей, я порой тебя слушаю и вообще ничего не понимаю, — но на лавку сел, с кряхтением вытянув костыль.

— Вот, и я ничего не понимаю, — я улыбнулся. — Первый вопрос, сколько поблизости деревень с названием Степановка?

— Одна вроде, — нахмурился Захар, — Еще Степовка есть и Степашевка.

— Ясно, а далеко от нас?

— Ну-у, верст сто, — он махнул рукой, — Это ж за Белым Яром.

— А усадьба Павловского где?

— Тоже сто, но в другую сторону, — Захар достал из нагрудного кармана стопку бумаг, сложенных трубочкой, и протянул мне, — Раз уж сидим, давай обсудим семейные дела. Я тут набросал список долгов и обязательных платежей.

Я развернул первый лист, потом второй, почесал голову и открыл третий. Молча вернул Захару, встал и пошел в дом.

Дедуля удружил, так удружил. Две сотни с хвостиком Дантисту — это я уже знал. Плюс кредит на сто двадцать тысяч, под который заложен московский дом. И через неделю нужно внести ежемесячный платеж в три тысячи, чтобы не было третьей просрочки подряд, после которой дом изымут. И это даже не тело кредита, а все еще проценты. И еще минус десять тысяч — налог на моторку. Ежегодный, повышенный, млять, за нестандартную конструкцию и не сертифицированное переустройство движителя.

— Да что за хрень? Захар, это издевательство какое-то? Букмекеры, ипотека, транспортный налог с надбавкой за тюнинг, я будто и не перемещался из другого мира, — у меня слегка подгорело, — Как так вообще? Я ведь просто тебя про Степановку спросил. Нормально же разговаривали! Зачем ты со всем этим?

— Прости, барин, — Захар с опаской подошел, — По дому в Москве надо решить срочно, срок выплаты подходит.

— Да к деймосам этот дом, уж как-нибудь переживу без московской прописки.

— Нельзя, Гордей про…, — начал мямлить Захар, но я его перебил.

— Проклянет? — накатила новая волна злости. — И что? А то сейчас он, как будто это уже не сделал с такими долгами?

— Нет, чур тебя, просил он. А то его родственники твоей матери заберут.

— Так я еще и не сирота? — мне даже смешно стало. — Можно как-то иначе информацию выдавать. Базовые инструкции разом, так сказать, выдать?

— Так, с долговыми обязательствами я и пытался разом, — пожал плечами управляющий, — а ты гневаешься.

— Рассказывай уже давай, — я махнул рукой, понимая, что не могу злиться на Захара, ни при чем он тут и видно, что переживает искренне.

И он рассказал как мог. На свой лад коверкая историю местных Ромео и Джульетты, то есть моих родителей. Двух молодых охотников Ордена из разных родов, между которыми никогда не было теплых отношений. Войны не было, но Гордей всегда выделялся. Лез в сомнительные авантюры, не чтил традиций, был замечен в связях с отступниками — в общем, делал все, чтобы высшее общество его как минимум сторонилось.

А для любимой дочурки, моя бабуля, даже в «арбатском» мире — довольно деловая и крепкая тетка, уже присмотрела жениха из очень знатного рода. Хотя и сама не бедствовала, управляя несколькими рудниками по добыче ингредиентов для создания смолы.

А тут появился папа — обладатель спорного дара, и так затуманил дочке голову, что она сбежала из семьи.

Этого Мария Георгиевна, к тому времени овдовевшая, простить ни отцу, ни Гордею не смогла. А вместе с ней и все остальные родственники с той стороны. Захар всех не знал и за той частью родословного древа не следил, и точно был уверен только в наличии у меня двух дядюшек (младших братьев мамы). Скорее всего, уже обросших своими семьями.