Чортушка

Конста. Ты, мать, слушай. Какого же добра намъ тутъ дожидаться? Сама говоришь, что если слухъ о насъ дойдетъ до князя, онъ насъ живьемъ състъ, въ землю закопаетъ.

Матрена. На семъ самомъ мст. И никакой колдунъ потомъ не найдетъ!

Конста. Такъ и шишь ему съ масломъ!

Зина. Сами y идемъ и тебя уведемъ.

Матрена. Онъ васъ на дн морскомъ разыщетъ.

Конста. Ладно. Мы сами съ усами. Тоже не дуромъ побжимъ, a съ оглядкою, не сейчасъ за руки схватимся, да втроемъ въ лсъ… Это дло надо устроить тонко.

Матрена. Антипкины сны бредишь!

Антипъ (изъ бани). Антипкины сны не кори: Антипка хорошіе сны видитъ.

Плетется къ нимъ.

Матрена. Ой, подкрался песъ!

Антипъ. Миръ честной компаніи… Душно въ банька-то… Не поспалось…

Конста. Ддъ! слушай!

Матрена. Нтъ, ужъ ты, Конста, оставь. Я сама его поспрошаю… ты моей головы не морочь… Вы вдвоемъ не то, что мн, цыгану зубы заговорите.

Зина съ Констою отходить сперва къ павильону и остаются на ступеняхъ балкона, – потомъ, пока идетъ бесда между Антипомъ и Матреною, скрываются въ садъ, мелькаютъ тамъ между деревьями…

Антипъ. Поспрошай, поспрошай…

Матрена (не то про себя, не то къ людямъ). Что же въ самомъ дл? Пишусь я вольною, a какую, изъ-за этого, прости Господи, Ирода князя, волю себ видла въ жизни? Хуже крпостной. Отвтъ мой большой, и бда мн пришла неминучая…

Антипъ. Руками вертишь? Поверти: помогаетъ.

Матрена. Смутилась моя голова. Всхъ ты засмутьянилъ, старый бормотунъ! О вол раздумалась.

Антипъ. О вол думать пріятно.

Матрена. Скажи по правд; кабы теб возможность, побгъ бы ты снова на волю?

Антипъ (помолчавъ). Десять годовъ назадъ, я убгъ съ отчаянности, съ большого горя, не понимаючи самого себя. Но, когда избылъ я отъ себя первое сердце, да поглядлъ кругомъ на Божій міръ, такъ и захватило мн душу волею. И понялъ я тогда, что только съ волею и видать человку міръ Божій, a безъ воли y человка и глазъ нту. Въ рабьей онъ слпот. И сталъ я въ ту пору себя корить и проклинать: съ чего я, дурень, загубилъ свою жизнь на холопской привязи? Только на седьмомъ десятк и свтъ увидалъ! И вс десять лтъ прошли, словно сонъ пріятный… A вспомнить что въ нихъ радостнаго было? Какая сладость для тла? Ничего. Не покоилъ я старыя кости, a трудами трудилъ… Въ тюрьмахъ сиживалъ. По этапамъ черезъ всю Россію прошелъ, изъ подъ карауловъ бгалъ, и голодалъ, и холодалъ, и бивали меня, и обкрадывали.

Матрена. Сохрани Богъ всякаго!

Антипъ. Да, все на вол, Матреша, на волъ! A съ нею, голубушкой, все сладко. Лучше ея не выдумалъ человкъ ничего. Воля весь человкъ! Есть воля, и человкъ есть. Нтъ воли, и человка нтъ… Такъ, склизь…

Матрена. Такъ что, Антипъ Ильичъ, если бы…

Антипъ. Нтъ, Матреша, ты меня не мани, сердца не вороши…

Матрена. Да я не маню – куда мн тебя манить? Богъ съ тобою?

Антипъ. Эхъ, родненькая! былъ конь, да уздился! Кому и какой я товарищъ? Дряхлецъ! Кому куда бчь, a мн въ могилу. Я свое изжилъ – дошелъ до ямы: мн, другъ, уже и воля не нужна…

Матрена. Этого я уже не понимаю, почему, если волю такъ любишь, стала не нужна теб воля.

Антипъ. Потому что старому ненужному кобелю всюду воля. И здсь мн воля. Я управителю такъ сказалъ и теб говорю. Ха-ха-ха! Съ меня ничего не стребуешь. Взятки гладки. Пиши меня, чьимъ хочешь, холопомъ, a я свой сталъ. Божій! Ха-ха-ха! Поздно мн бжать. Некуда. Да и дло здсь есть… большое… Не додланное. A то побгъ бы съ вами, непремнно побгъ бы!

Матрена (струсила).

Что ты, ддушка, право? все съ вами, да съ вами? Я тебя такъ, для примра спросила, a ты уже невсть что подумалъ.

Антипъ. Эхъ, Матренушка! Полно! Не хитри! Съ кмъ хитришь? Съ Антипомъ-бродягою! Я не колдунъ, да подъ тобою въ землю на три аршина вижу… знаю я ваши дла, все видлъ

Матрена. К…к…какія дла?

Антипъ. Не трусь. Князю доносить не пойду… Такъ ему и надо, злодю! Такъ и надо!

Матрена. Охъ, ддушка! пропала моя голова. И охватить умомъ не умю, чего мы натворили… Мысли то такъ вотъ и мчатся кувыркомъ, будто турманы…

Антипъ. Погоди. Я тоже поднесу ему, демону… закуску въ жизни! За всхъ за себя, за княгиню-покойницу, за Матюшу, неповинную душу, племянника загубленнаго… Что мы знаемъ, то знаемъ! Сладкая будетъ закуска. Хо-хо! Скрючитъ его отъ нея.

Матрена. Ты что же, ддушка, неладное, стало быть, что-нибудь провдалъ про князя?

Антипъ. Это, другъ, не твоей головы дло.

Матрена. Пожалуй, не сказывай: я спросту.

Антипъ. Ни теб и никому не узнать, пока не придетъ смерть либо за мною, либо за княземъ. Должно, я помру ранбше… Хо-хо! Посмотрю передъ смертью, какъ его задергаетъ… Хо-хо!

Матрена. Не смйся, ддушка! страшно!