Чрезвычайные происшествия

Конвей затаил дыхание. Два гигантских сегмента снова предприняли попытку соединения. Движения их коротких конечностей были почти незаметны, а боковые манипуляторы вообще не двигались, отчего существа были похожи на два огромных ствола каких‑то инопланетных деревьев, медленно плывущих вдоль по невидимой реке. Когда сегменты отделяли друг от друга шесть дюймов, передний торец первого КРЛТ преобразился: на его поверхности образовались выпуклости и впадины, как у самого первого КРЛТ. На заднем торце второго КРЛТ вырисовались собственные впадины и выпуклости, а в самой середине образовалась глубокая яма. По краям поверхности выросли четыре огромных треугольных мышечных лоскута, острия которых были увенчаны костной тканью. Назначения этих мышц у спящих и мертвых КРЛТ медики не смогли определить. Неожиданно размеры мясистых треугольников увеличились почти в четыре раза, и они раскрылись, словно толстые, увеченные рогами лепестки. Но именно эти лепестки и явились несовпадающей подробностью рельефа двух поверхностей. Сегменты КРЛТ прикоснулись друг к другу, но через три секунды дрогнули и рассоединились.

Не успел Конвей произнести хоть слово, как КРЛТ снова задвигались навстречу один другому. На этот раз первый сегмент хранил неподвижность, а второй изменил очертания поверхности торца, но соединения опять не произошло.

Было ясно, что телесные контакты КРЛТ очень неприятны и что возникавшая при них боль заставляла их отдергиваться друг от друга. Но КРЛТ не желали легко сдаваться, хотя поначалу создалось такое впечатление, что это именно так. Они снова забрались внутрь своих отсеков, а потом их короткие ножки заработали, и они двинулись навстречу друг дружке с такой скоростью, что казалось, готовы воссоединиться за счет одной лишь грубой физической силы и инерции. Услышав звук, подобный громоподобному шлепку, Конвей зажмурился.

Но, увы, ничего не вышло. КРЛТ распались. Они лежали на расстоянии в несколько футов один от другого, их боковые выросты вяло подрагивали, воздух с шипением входил в дыхательные отверстия и выходил из них. А потом они снова пошли на сближение.

– Они так стараются… — вырвалось у Мерчисон.

– Друг Конвей, — проговорил Приликла, — эмоциональное излучение обоих существ стало более сложным. Присутствует сильное волнение, но я бы не сказал, что оно связано с личным страхом. Кроме того, имеют чувства понимания и решительности, причем решительность преобладает. По моим предположениям, оба существа полностью понимают ситуацию и отчаянно стараются нам помочь. Но их неудачные попытки слияния вызывают сильнейшую боль, друг Конвей.

Маленький эмпат имел обыкновение не упоминать о собственной боли, которая всегда бывала лишь чуть более слабой, чем та, которую испытывали пациенты. Однако дрожь его хрупкого тельца и тоненьких лапок говорила яснее всяких слов.

– Придется снова ввести их в спячку, — резюмировал Конвей.

Пока не начало действовать вещество, вызывающее анабиоз, все молчали. Первым тишину нарушил Приликла.

– Они теряют сознание, — сообщил он, — но в эмоциональном излучении наметились изменения. Существа излучают волнение и надежду. Я думаю, они ждут, что мы решим их проблему, друг Конвей.

Все смотрели на Конвея, но только Нэйдрад, чья подвижная серебристая шерсть отражала смятение и тревогу, испытываемую кельгианкой, задала вопрос, произнести который больше никто не решался:

– Как?

Конвей не сразу ответил. Он думал о том, что двое взрослых и умудренных опытом КРЛТ, взятые из отсеков, расположенных ближе к передней части корабля, должны были после первой же неудачной попытки соединения понять, что оно для них невозможно. Тем не менее они предприняли еще две попытки соединиться, и во время первой попытки одно из существ видоизменило рельеф соединительной поверхности, а во время второй оба существа пытались добиться слияния за счет грубой силы. Конвей гадал: уж не отвечали ли КРЛТ на старания «поговорить» с ними? До тех пор, пока лингвисты с «Декарта» не получили бы возможность изучить язык КРЛТ, об адекватной беседе с ними не могло быть и речи. Но демонстрационный фильм явно был понят КРЛТ, а все не подумали о том, что действия, как и графическая информация, часто говорят яснее слов.

Прокрутив в памяти три неудачные попытки соединения, Конвей задумался о том, не пытались ли КРЛТ показать, что их соединение между собой невозможно без посторонней помощи и что его, вероятно, можно добиться за счет смены положений и размеров ряда особенностей рельефа.

– Друг Конвей, — оповестил присутствующих Приликла, — излучает чувство оптимизма.

– Быть может, — язвительно проговорила Мерчисон, — он найдет время, чтобы объяснить нам, неэмпатам, по какой причине его вдруг охватило чувство оптимизма?

Не обращая внимания на насмешку, Конвей коротко рассказал о том, что ему только что пришло в голову, хотя сам он не назвал бы охватившие его чувства оптимизмом. Скорее то были слабые надежды на лучшее.