Что делать, если ребенок сводит вас с ума

Я наблюдала за этим симбиозом с новым пониманием. Мне казалось, что природа предусмотрела весьма сходный вариант для человеческих детенышей, но современная жизнь ведет к ограничению этой изначальной близости между матерью и ребенком. Во имя прогресса многие женщины продолжают оставаться под наркозом, когда их малыш рождается, отдаляют его уже в первые дни жизни и продолжают поддерживать эту изоляцию дома при помощи кроваток и колясок.

В последнее время, однако, люди стали наконец понимать, насколько бесчеловечны наши процедуры ухода за детьми. Все больше и больше семей отдают предпочтение естественным родам и продолжительному кормлению. Что мне больше всего понравилось и вызвало у меня ужасную зависть, так это замечательные приспособления, которые помогают малышу пристроиться на маме или на папе, пока они ходят по магазинам или путешествуют. Возможно, мы возвращаемся к менее «цивилизованному» и более естественному обращению с детьми.

Важно, что так много взрослых, которых в детстве содержали в стерильности и ухаживали за ними по науке, обращаются ныне к новым формам установления телесного контакта с младенцами. С каким бы недоверием я ни относилась временами к некоторым из самых замечательных примеров групп тренинга, они действительно отражают подлинную потребность, которая не была удовлетворена в детстве. Я рассматриваю это как симптом нашего времени – мучительное желание исправить обиды детства, когда нас недостаточно носили на руках и укачивали.

Поскольку требования современной жизни могут препятствовать тому, чтобы мы обеспечивали малышам столько близости и ласки, сколько им требуется, безусловно оправдано использование таких заместителей, как мягкие игрушки. Но нам также стоит хорошенько подумать, насколько мы обкрадываем себя и своих детей, лишаясь наслаждения держаться друг за друга.

То, что мы назвали прогрессом и цивилизацией, заставляет нас избавляться от того в нас, что является инстинктивным и глубоко человеческим. Общество изобилия с его большими домами с множеством спален, его ориентация, стремление вперед и требование все большего и большего числа материальных благ привели к отрицанию важности телесного контакта с отцом и матерью как наиболее существенной потребности наших детей.

Когда я только начинала консультировать дошкольников, я придерживалась фрейдистской точки зрения, что, если ребенок трех-четырех лет плачет ночью, мы должны прийти к нему в комнату и никогда не брать его к себе в постель. Я начала ставить эту теорию под сомнение недавно, по мере того как я наблюдала несколько молодых пар, которые, по-видимому, не испытывали никакой неловкости, беря к себе в постель ребенка. Я думаю, мы убедимся, что у этих детей не будет никаких проблем, когда они подрастут и им придется отдалиться от взрослых.

Другой предрассудок, который не давал вести себя естественно людям моего поколения, – это боязнь, что у детей выработаются дурные привычки. Если мы сдадимся, не будет ли ребенок ожидать, что его все время будут брать на руки? Теперь я понимаю, что это были беспочвенные опасения. Привычка сохраняется только до тех пор, пока она служит удовлетворению некоторой потребности. Когда мне больше не был нужен Пушок, у меня пропала привычка брать его в постель.

Если бы я сегодня была молодой матерью, я бы постаралась быть более гибкой, решая вопрос, разрешать ли моей дочери спать со мной. Я бы позволила ей это, но в то же время дала бы понять, что иногда мне хотелось бы спать одной или со своим мужем. Когда она была маленькой и ее мучили кошмары или боязнь темноты, мой муж или я сидели в ее комнате, пока она не засыпала. Мы боялись, что, если мы разрешим ей спать с нами, это будет способствовать развитию у нее зависимости. Какой ерундой мне это кажется сейчас, и как я теперь жалею, что не легла тогда с ней в постель и не обняла ее покрепче.

Мы слишком старались рационально объяснять иррациональные моменты. Мы искали формулы воспитания детей вместо того, чтобы доверять своим естественным инстинктам. Не может быть ничего плохого в том, чтобы держаться друг за друга, когда нам это так нужно.

Много лет назад меня навестила в Нью-Йорке подруга со своим четырехлетним сыном. Поездка была дальней, и мальчик устал и капризничал. Его мать достала из своей сумочки старый лоскуток и сказала: «Вот твое специальное одеяло, чтобы утешить тебя». Когда он вцепился в это маленькое сокровище, она стала укачивать его на коленях. Засыпая, он спросил: «Мама, а когда я был у тебя в животе, у меня было мое одеяльце?»

Специальные одеяла и мягкие игрушки как-то делают терпимее неизбежное отделение ребенка от матери. Они не заменяют ласку и тепло, но они действительно помогают создать дополнительный источник утешения. Перед тем как оставить Сан-Франциско, я еще раз зашла в магазин игрушек и купила еще двух Пушков – одного для дочери и другого для себя. Мой Пушок все еще сидит в моей спальне на случай, если опять придет время, когда я почувствую себя осиротевшей и одинокой.

Почему дети должны фантазировать