Что делать, если ребенок сводит вас с ума

Когда мы демонстрируем уважение к личности ребенка, к его рождающимся взглядам, симпатиям и антипатиям, мы готовим его к ситуациям, в которых ему придется принимать решение самостоятельно, например, присоединиться или нет к группе детей, решивших обследовать разрушенный дом, или согласиться или нет поехать с незнакомцем, который сказал, что знает его отца. Когда мы выходим из себя из-за «нет» в два с половиной года, мы должны иметь в виду, что придет время, когда мы будем благодарны тому, что наш ребенок способен говорить «нет». Суждение корректируется практикой.

10. Знать, в чем можно полагаться на взрослого

К тому времени, когда ребенку исполнится пять лет, по моему мнению, ему следует знать, что существует много ситуаций, которыми он просто не может управлять. Он не может справиться с компанией старших детей, с подростками, навязывающими наркотики, с диким поведением класса на уроках неопытного учителя. Доверие к взрослым отчасти состоит в том, чтобы знать, когда тебе нужна помощь, и уметь обратиться за ней. Это может казаться простым, но на удивление мало детей приходят в детский сад или в первый класс способными сделать это. В результате многие из них быстро попадают в ситуации, которые их настолько пугают и подавляют, что обучение становится невозможным. Нам необходимо объяснить детям, что мы можем быть друзьями, помочь им, не обращаясь с ними как с маленькими, без излишней опеки, можем понять их мир. Мы говорим, что придаем большое значение правам малых и слабых, но часто не включаем наших детей в эти идеалистические построения.

Учиться намного легче, если у ребенка не остается неудовлетворенных в раннем детстве потребностей. Если мы уделим больше внимания глубинным человеческим ценностям, мы сможем вырастить поколение мудрых и любящих людей, которые будут способны к переменам и смогут сделать мир лучше и безопаснее для проживания.

Как важно научиться прощаться

Как-то раз я позвонила подруге, с которой не общалась несколько месяцев. Она ведет очень активную работу в церкви, и ее попросили поехать на неделю на национальную конференцию, чтобы провести важный семинар. Подруга очень хотела поехать, но говорила мне, что это невозможно: «Я не могу оставить Джинни на пять дней – она рыдает, если я выхожу в магазин на полчаса».

Джинни четыре года. Ее отец – писатель, работающий дома. У нее есть любящая бабушка, которая готова присматривать за ней в любую минуту. Если бы я не слышала подобную историю сотни раз прежде, я бы не поверила своим ушам. «Не дури мне голову!» – сказала я. Разговор стал прохладнее. Затем она довольно резко повесила трубку, а я попыталась сосредоточиться на Джинни и ее матери. Джинни – единственный ребенок, родившийся, когда ее матери было тридцать восемь лет. Она к тому времени была преуспевающим преподавателем, но желание иметь ребенка было настолько велико, что подруга бросила работу и стала домохозяйкой. Я иногда спрашивала себя, не пожалела ли она о таком импульсивном решении. Нежелание ее оставить дочку на попечении няни и бросить работу казалось мне чем-то вроде неразрешенной амбивалентности – клубка очень смешанных чувств.

Разлука между детьми и родителями – это нормальный и необходимый момент взросления. Но есть один момент, который может стать дополнительным камнем преткновения в этом процессе, – это то, что мы боимся проанализировать свои амбивалентные чувства. Доктор Дэвид Мейс, мудрый и опытный консультант по вопросам семьи, сказал однажды, что проблемы семейной жизни напоминают страдания бедного дикобраза. Вот он, одинокий и замерзший в лесу, встречает милую даму-дикобраза, и они прижимаются друг к другу в поисках тепла и утешения. Но через некоторое время их иголки начинают колоть друг друга и им приходится расстаться до тех пор, пока не становится холодно и одиноко, и они возвращаются друг к другу. По-видимому, это сущность человеческой природы: желать любви и близости и в то же время стремиться к индивидуальной свободе и независимости. Всю нашу жизнь мы изо всех сил стараемся найти равновесие.