Что лучше денег?

Вейнборг переложил с места на место лежавший на столе нож для вскрывания писем.

— Доктор Циммерман самый крупный специалист по нервам головного мозга, мистер Холлидей. Он…

— А разве не доктор Гудиер?

— Доктор Гудиер — нейрохирург, — терпеливо объяснил Вейнборг. — Он не ведет послеоперационных больных. В сложных случаях он передает их доктору Циммерману.

— Один заварил, а другой расхлебывает?

Доктор Вейнборг нахмурился.

— Я понимаю ваше состояние, и все же такие слова вряд ли справедливы.

— Наверное, вы правы, — сказал я, опускаясь на стул. Внезапно я почувствовал смертельную усталость и безысходность. — Ладно, приглашайте доктора Циммермана.

— Дело обстоит несколько сложнее, — сказал Вейнборг. — Доктор Циммерман лечит только в своей клинике в Холланд-Хейтс. Боюсь, это дорогая клиника, мистер Холлидей, но я уверен, что там у вашей жены будут наилучшие шансы на выздоровление.

— Иными словами, здесь у нее шансы хуже?

— Именно так. Доктор Циммерман…

— Сколько это будет стоить?

— Поговорите с ним самим. Если не ошибаюсь, около трехсот долларов в неделю. Она будет находиться под личным наблюдением доктора Циммермана.

Я поднял руку в знак отчаяния. Похоже было, что посягательства на мои деньги никогда не прекратятся.

— Хорошо, покажите ее доктору Циммерману, — сказал я. — Когда он будет здесь, я с ним поговорю.

— Он будет здесь завтра в одиннадцать утра.

Перед тем как уехать домой, я заглянул к Сарите. Она по-прежнему была без сознания. Я унес в себе ее образ, который рвал мне душу на части.

Возвратившись домой, я проверил свое финансовое положение. При ожидавших меня расходах я больше не мог отдавать деньги Риме. В моем распоряжении оставалось четыре недели, чтобы найти ее и прикончить. Я должен был это сделать, даже если придется на несколько дней уехать от Сариты.

На следующее утро я встретился с доктором Циммерманом. Это был человек средних лет, с худым лицом и проницательными глазами, спокойный и располагающий к доверию. Он понравился мне с первого взгляда.

— Я осмотрел вашу жену, мистер Холлидей, — сказал он. — Вопрос ясен, она должна лечь в мою клинику. Я уверен, что смогу положить начало ее быстрому выздоровлению. Операция прошла успешно, но повреждены некоторые нервы. Я думаю, однако, что смогу их восстановить. Месяца через три-четыре, когда она окрепнет, я поговорю с доктором Гудиером насчет второй операции. Я уверен, что совместными усилиями мы сможем спасти ей память, а возможно, и способность ходить, но ее надо немедленно поместить в мою клинику.

— Сколько это будет стоить?

— Триста в неделю за отдельную палату. Плюс стоимость ухода — скажем, триста семьдесят в неделю.

— А вторая операция!

— Трудно сказать, мистер Холлидей. Пожалуй, тысячи три, может быть, четыре.

Это уже выходило за пределы моих возможностей.

— Считайте, что мы договорились, — сказал я. Потом, чуть повременив, продолжал: — Мне нужно уехать из города на четыре или пять дней. Как вы думаете, когда состояние моей жены позволит мне отлучиться?

Он взглянул на меня с некоторым удивлением.

— Пока еще рано говорить об этом. Недели через две, когда она будет вне опасности, я смогу ответить вам более определенно.

Итак, я ждал две недели.

Я вернулся к своим обязанностям в конторе и работал как каторжный, чтобы создать задел, который развяжет мне руки для охоты за Римой, как только загорится зеленый свет.

Тед Уэстон, наш новый служащий, нанятый Джеком, оказался смышленым и надежным помощником. Если я поручал ему работу, можно было не сомневаться, что он ее выполнит.

Мало-помалу Сарита пошла на поправку. Каждую неделю я выкладывал триста семьдесят долларов. Мой счет в банке быстро таял, но я не жалел этих денег. Теперь я знал, что если кто-нибудь и мог ее вытащить, так это доктор Циммерман.

Наконец он сам мне позвонил.

— Вы хотели отлучиться по делам, мистер Холлидей? Кажется, теперь я могу вам разрешить. Состояние вашей жены определенно улучшилось. Она пока еще без сознания, но значительно окрепла, и я думаю, вы можете ехать со спокойным сердцем. Скажите только, где вас искать в случае чего. Я не предвижу никаких осложнений, но осторожность никогда не помешает.

Я сказал, что дам ему знать, как со мной связаться, мы обменялись еще несколькими словами, и я повесил трубку.

Я сидел в колотящимся сердцем, уставившись в пустоту, и во мне росло холодное чувство триумфа. Наконец-то после всех этих страшных и бесконечно долгих недель я мог отправляться на поиски Римы.

У меня оставалось тринадцать дней, чтобы найти ее до наступления срока выплаты тридцати тысяч.

Имея большой задел в работе, я мог уехать, не перекладывая свои дела на Джека.

На следующее утро я вылетел в Санта-Барбу.

Глава пятая

I

Тучная женщина, сидевшая за конторкой в гостинице напротив банка «Пасифик энд Юнион», сразу меня узнала. Она одарила меня своей скорбной улыбкой и сказала:

— Добро пожаловать, мистер Мастерс. Если вас устроит ваша прежняя комната, она свободна.