Что нам стоит дом построить

И они вошли в следующий зал, совсем непохожий на все остальные залы музея Потому что в тех, других залах показывалось, как люди жили когда-то, очень давно. А в этом зале были собраны экспонаты о сегодняшнем дне города. И даже о завтрашнем.

Посреди зала стоял огромный макет всего города. Дома, улицы, кинотеатры, школы, детские сады, магазины. Только сделаны они были не из кирпича, стекла и бетона. А из картонных и деревянных кубиков. И так хорошо и подробно, что все это казалось настоящим. Только очень маленьким. Словно смотришь на город из иллюминатора самолета.

— Ничего себе игрушка,— с уважением сказал Игорюха.

— Это всегда так,— торопливо объяснил Витька.— Прежде чем город строить, сначала делают его макет. В специальном проектном институте. Точь-в-точь таким, каким город должен быть. Только в тысячу раз меньше. Или в десять тысяч. Посмотрят строители на макет — и знают, где какой дом строить. Где школа должна быть. Где кинотеатр. У меня старшая сестра в таком институте работает. Она на архитектора выучилась, большая уже.

— И наш дом здесь можно найти?— спросил Игорюха.

— Вот он!

Витька показал на продолговатый деревянный брусочек, окрашенный белой краской.

— А тут дальше другие дома,— удивился Иго-рюха.— Их сейчас и нет еще.

— Построят,— уверенно ответил Витька.— Раз на макете есть, значит, все так и будет. На самом деле.

— Выходит, что и взрослые в кубики играют,— засмеялся Игорюха.

Ему опять стало хорошо. Словно и не было вчерашних Витькиных слов. О папе.

И две слезинки обидные не катились по его, Игорюхиным, щекам.

А Витька не давал задерживаться у макета. Вел к огромному стенду, на котором большими буквами было написано: «Руки золотые».

— Как это «золотые»?— не понял Игорюха.— Руки, они и есть руки. Что у тебя, что у меня. Обыкновенные.

— В том-то и дело, что необыкновенные,— буркнул Витька.— Сейчас увидишь. Это о руках наших отцов написано. Да вот и фотографии их.

— Не обманываешь?

Теперь уже Игорюха торопился к стенду. На стенде действительно было много фотографий. На всех фотографиях рабочие люди.

Игорюха пригляделся и узнал Володю-тракториста с «Кировца». Володя выглядывал из кабины трактора и улыбался. Таким улыбающимся его фотограф и сфотографировал.

И фотография бригадира сварщиков Петра Ивановича тоже была здесь. Петр Иванович стоял на фоне стальных шаров, которые сваривала его бригада. Все в той же, знакомой Игорюхе, брезентовой, обожженной сваркой куртке. И лихие светлые усы разлетались в стороны.

Но самое главное — у Игорюхи даже сердце забилось — он увидел фотографию своего папы.

Подумать только, в таком музее, где хранится память о Ермаке, о декабристах и других знаменитых людях,— его, Игорюхин, папа.

Обнимает за плечи какого-то взрослого мужчину. Видно, что-то говорит ему. И оба они —- и папа, и тот мужчина смотрят в одну сторону. Внимательно и с интересом, как могут смотреть только очень хорошие друзья.

— Это мой отец,— сказал Витька.— Вместе с твоим.

Помолчал и произнес с трудом:

— Мой отец и твой — товарищи.

— Ты это вчера узнал,— понял Игорюха.

— Да, вечером. Когда сказал отцу, что ты приехал.

— А он что?— спросил Игорюха.

— Обрадовался. Потом рассказывать начал, как твой отец работал в его бригаде звеньевым. Первым помощником. Ведь мой отец твоего старше, а дружили они как равные.

— Почему же теперь они вместе не работают?— удивился Игорюха.

— Потому что твой отец настоящий человек. Так батя сказал.

— Непонятно как-то ты говоришь, Витька,— задумчиво произнес Игорюха.— Ты уж все сразу рассказывай, ничего не скрывай. А то странно получается. Товарищи работают вместе, потом расходятся. И оказывается, что это — хорошо. Ведь это же очень плохо, Витька!

— Ладно,— вздохнул Витька.— Я постараюсь объяснить. Пересказать, что мне батя рассказывал. У него, конечно, лучше получалось. Но я постараюсь.

Глава десятая. В ней Игорюха узнаёт еще больше о стройке и о своем папе.

И о Витьке тоже

Много людей едут на комсомольско-молодежные стройки. А раз стройки молодежные, то и люди, которые на эти стройки отправляются, конечно же, молодые. Как Игорюхин друг Гоги, например.

Или же —  очень молодые. Как «малыш» Толик. Сын сварщика Петра Ивановича. Который еще в армии не успел отслужить. Сразу после школы на стройку работать пришел.

Витька свой рассказ-пересказ, конечно, не совсем такими словами начал. Но Игорюха Витькины слова именно так понял, как здесь написано.

Потому что он хоть и немного, но уже знал о стройке и о людях, которые на ней работают. А когда о чем-то знакомом слушаешь рассказ, то всегда его, пусть про себя, дополнить стараешься.

Но если у Гоги или Толика уже есть специальности, то у большинства таких «молодых» и «очень молодых» людей специальности никакой нет. Или есть, но только не строительная та специальность. Парикмахер, например. Или — портной.

— Ну и что ж, что парикмахер,— перебил Витьку Игорюха.— В нашей стране все профессии важны.