Что скрывает ложь

Нет ничего…Только пустота…

Глава 23

Прошло два месяца

Олеся устало опустилась на диван, закрыв глаза, откинулась на подушку.

Это сложнее чем она думала. Первая беременность протекала не лучше, и известно чем закончилась. Эта отнимал у неё все силы. Животик немного округлился, и ей приходилось носить свободного кроя блузки.

В ту ночь, когда Эдик сказал ей правду, её рвало сорок минут. Она собиралась сказать ему правду, но теперь в этом нужда отпала. Он никогда не подойдёт к ребёнку, а надумает судится, у неё достаточно доказательств, ни один судья не решит дело в его пользу.

Она провела все анализы, убедившись что ребёнок абсолютно здоров, испытала невероятное облегчение.

В ординаторскую заглянула Света, глава отделения.

— Отдыхаешь? Кофе хочешь? — Поинтересовалась Света, приблизившись к кофеварке.

— Нет, спасибо… — Олеся присела на диване, положив руку себе на живот.

— Тяжело знаю… — Света налила себе кофе, присев на диван, — Сама через это проходила. Где-то шестнадцать недель?

— Точнее тринадцать, И да тяжеловато. Тошнит постоянно, сил нет. Ничего не помогает.

— Эдику, когда расскажешь?

— Скажи мне, здесь вообще есть те, с кем он не спал?

— Я не спала. И ты зря так о нём думаешь. Он в отличие от Антона, более избирателен в отношениях. Кто не совершает ошибок? Ну, было, это в прошлом, он же не знал что Оля твоя тётка.

— Знаю я, но мне от этого не легче. Это омерзительно. Как подумаю, мне плохо становится.

— Но он же узнает. И что тогда?

— Ничего. Он к нему не приблизится. — Олеся встала и, покинув ординаторскую, пошла, проверить послеоперационных больных детей.

Разумеется, он узнает. Но она сделает всё, что бы оградить от этого психа, своего ребёнка. К тому же он сейчас в Швеции у родителей, заедает поди горе — мамиными пирогами. При мысли о выпечке, Олеся проглотила слюну, припомнив, какая он всё-таки вкусная.

Сделав обход, девушка вернулась в ординаторскую, забрав свои вещи, поехала домой.

****

Эдик сидел на кухне с угрюмым видом, поедая мамин мясной пирог, запивал тёплым молоком.

На часах двенадцать ночи, а он, как ни пытался так и не мог заснуть.

Два месяца назад, он приехал в Швецию, попытаться пережить утрату, но чем дольше он оставался в доме родителей, тем хуже ему становилось.

Она прогнала его, нет смысла даже пытаться её вернуть, и он смирился, уехав как можно дальше.

— Эдик…

На кухню вошёл его отец, присев за стол, налил себе молока из графина.

— Отец не стоит, я сам знаю что идиот.

— Согласен, и что вот так и будешь сидеть заедать горе? Ты так скоро себе ожирение заработаешь.

— И что? — Эдик засунул в рот кусок пирога, — Может, сдохну быстрее.

— Замолчи. Тоже мне страдалец. Ты хоть подумал какого ей?

— Думал, потому и уехал. Не хочу попадаться ей на глаза. Не могу видеть в них презрение, и отвращение.

— Мне никогда не нравилась Валерия, знал, придёт день и она разрушит твою жизнь. Но ты женился на ней, и мы не вмешивались, приняли твой выбор. Сейчас я ужасно расстроен, твоя мама тоже. Может, всё-таки ты поговоришь с ней?

— Вернусь, и подумаю, что делать дальше. А пока пойду спать,

Эдик встал из-за стола, и пошёл в свою комнату.

Завтра он возвращается, с него хватит. Ему нужна операционная, где он Бог. Его призвание спасать жизни, а не горевать в провинции.

Покидав свои вещи в чемодан, рухнул в кровать.

****

Антон выскользнул из кровати, натянув шорты, пошёл открывать входную дверь.

В квартире никого не оказалось, и кто-то настойчиво нажимал на дверной звонок.

Распахнув дверь, хотел уже было выругаться, но увидев Олесю, оторопел от неожиданности.

— Меня глючит? — Проморгав глазами, снова посмотрел на неё.

Олеся не став отвечать, вошла в квартиру, скинув куртку, пошла в гостиную.

Антон, пожав плечами, закрыл дверь.

— Ты должен женится на мне, — Выпалила Олеся, как только он вошёл в гостиную.

— Подожди, меня точно глючит. Или нет?

Антон захлопал глазами, пытаясь, проснутся. Он два дня дежурил в клинике, поспал только несколько часов.

— Я тебя очень прошу, выполни мою просьбу.

— Давай я сварю кофе, и поговорим. Хорошо?

— Мне нельзя кофе…

— Почему? Ты заболела? — Обеспокоенно поинтересовался он, окинув её взглядом остановился на животе. — Твою же…

— Да… — Олеся присела на диван, шмыгнув носом. — Ты сволочь ещё та, но не лгал мне. Говорил как есть. Сейчас я пришла просить о помощи.

— Эдик знает? Что происходит вообще?

— Я всё знаю. Он мне рассказал. И нет, я ему не сказала, и не скажу. Поэтому ты должен женится на мне. Ты скажешь ему, что ребёнок твой.

Антон потерял дар речи. Ничего подобного с ним в жизни не случалось и сейчас он понятия не имел что делать.

— Я всё же сварю кофе…

Пробормотал обалдевший мужчина, и пошёл на кухню.

— Понимаю, тебя это шокирует… — Олеся пошла за ним.

— Нет, это не шок. Ты просишь меня врать. Ты вдумайся, о чём ты говоришь. Сказать ему, что ты изменила? Это его ребёнок, чёрт возьми. Олеся ты не права. Он может и совершил ошибку, только ты не думаешь, что установила слишком высокую плату?

— Значит, ты не поможешь мне? — Разочарованно протянула Олеся.