Что случилось с Олечкой под новогодней ёлочкой

Он впервые назвал меня по имени! Как непривычно и вместе с тем волнующе. И куда делись те долгие годы нашего расставания? Как-будто не шесть лет не виделись, а всего лишь час. Я столько времени думала, что забыла о нем, что перешагнула через детскую привязанность к первому парню в классе и пошла дальше, навстречу новым знакомствам и романтическим встречам. Но взрослая жизнь оказалась совсем не такой, какой я себе ее представляла в школе. Я осталась все такой же доброй и немного замкнутой в себе. Интровертом. И вот сейчас, когда я уже начала меняться (пока что внешне), стала самостоятельной и взлетела вверх, на меня обрушилось мое прошлое. Которое стало настоящим и грозило превратиться в будущее. Оно сидело напротив и обеспокоенно на меня смотрело. А я к своему стыду осознавала, что Филимонов мне не дал ни одного повода выставить его вон. Я даже поругаться с ним по-человечески не могла. Он, в отличие от меня, очень сильно внутренне изменился.

— А? — я, спохватившись, сделала серьезное лицо. Потому что, наконец, осознала, что все-таки улыбаюсь. Позор мне и моей женской слабости. — Да так… Задумалась.

— О чем? — губы молодого человека дрогнули в ответной улыбке.

Ну, вот и все. Спалила себя окончательно.

— Не скажу, — найдя в себе силы противиться так не кстати проснувшимся чувствам, ответила ему. — Много будешь знать…

— Быстрее сделаюсь глубоко женатым мужчиной, — рассмеялся Гоша. — Женщина, ты такая смешная! Давай, колись, чего там уже себе напридумывала? Обещаю, я никому не проболтаюсь.

Ах, так? А вот возьму и скажу тебе всю правду. Только ты об этом даже и не догадаешься. Хотя нет, лучше не стоит.

— Да вот, сижу и думаю: а много ли в тебя еще влезет? — По непонимающему взору парня стало ясно, что он действительно не просек, к чему я только что задала этот вопрос. Впрочем, я не злая, так что сразу же пояснила: — Это я к тому, что резать мне еще салат с сельдереем или нет?

— Так курица же еще осталась, — снова не заметив подвоха, выдал пожарник. — И бутерброды.

— А, ну да… — и тут я поняла, что чуток просчиталась. Но надо было срочно исправлять ситуацию: — Просто так сама сельдерей не люблю… А тебе, смотрю, он очень понравился.

М-да уж, кажется, в его присутствии я сильно тупею. Вон, уже и ложь выходит у меня со скрипом. Тут и опростоволоситься не долго. И хочется как-то соврать, показать, что он мне ни шел, ни ехал, а не получается. Сколько раз за это утро я уже ясно обозначила свое отношение к нему? Да ужас, как много.

— На сегодня с меня хватит, — удовлетворенно кивнул молодой человек и отставил в сторону опустевшую пиалу. — Просто утром после побудки даже поесть толком не смог. Очередной небольшой пожар у какого-то ларька. Обвешали гирляндами развалюху так, что кабель оплавился…

— Не продолжай, — перебила его, с ужасом вспоминая пожар, что случился у меня дома. — Мне достаточно и того, что ты уже сказал. Кстати, тебе очень повезло, что ты вообще застал меня дома.

— Это точно, — картинно вздохнул парень. — Я же только к вечеру вспомнил, что ты сегодня, скорее всего, работаешь. Но потом так замотался, что позвонить или написать тебе совершенно вылетело из головы. А потом вспомнил только, когда со смены уходил. Ну, думаю, позвоню тебе. Но, представляешь, деньги на телефоне закончились. Вот засада! Шел к твоему подъезду, уже особо не надеясь на то, что застану тебя дома.

— Да ты что? — я хитро улыбнулась, понимая, что наконец-то смогла подловить его на вранье. — А по тебе особо и не было видно, что не знал, застанешь меня дома или нет.

— Женская логика, — философски изрек этот кикимор болотный.

— Мужская непогрешимость, — не желая выслушивать его надуманные отговорки сказала я. — Ты пришел, как к себе домой. И вел себя, будто знал заранее, что у меня выходной.

Тут у Филимонова (к его счастью) завибрировал в кармане телефон. Мужчина достал его, нахмурился и отклонил вызов. А потом, как ни в чем не бывало, продолжил допивать свой кофе. Это называется, ушел от ответа. Типа, ты, милая, что-то говорила? Пра-а-авда? А я что-то и не расслышал. Стало обидно и вместе с тем, словно камень с души упал. Вот и настал тот самый момент, когда я могла с чистой совестью помахать Гошику ручкой.

— Каравайчик, улыбнись и скажи мне, что завтра запечешь утку в яблоках, — неожиданно попросил однокашник.

Свой гаджет он уже успел отложить в сторону. Впрочем, как и опустевшую чашку (отставить, в смысле). Появилось огромное желание послать его с подобной наглостью. Ишь, какой умный нашелся… Его и поцелуй, и завтраком накорми, и приготовься к Новому году. А, кстати, это он только что так тонко намекнул на то, что хочет ко мне на всю следующую ночь заявиться? С шампанским, конфетами, фруктами и так далее по списку? Не трудно догадаться, на что Георгий смел надеяться.

— Ну уж нет, — я тряхнула головой, чтобы смахнуть с себя остатки наваждения под названием «наивность и прошлое». — Не знаю, как ты, но я особо не планировала отмечать Новый год. Соответственно, ни готовить, ни гулять, ни объедаться за праздничным столом я не намерена.