Охотники живут небольшими мобильными семейными группами и имеют самое неприхотливое хозяйство. Вынужденные постоянно кочевать в поисках быстро исчезающей пищи, они строят только временные убежища и не имеют практически никакого движимого имущества, кроме оружия и некоторой простейшей утвари. Пока мужчины находятся на охоте, женщины занимаются сбором диких плодов, мёда и личинок, ловлей речных креветок. Дети также помогают им в этом: с десяти лет они живут вполне самостоятельной жизнью. Несмотря на гордое название охотников, в действительности семьи пигмеев и бушменов живут на 80 % плодами женского и детского собирательства. В отсутствие открытых источников питьевой воды бушмены выжимают сок из корней пустынных растений. Для ночёвки они используют шалаши, в то время как пигмеи предпочитают проводить ночь либо в травяных хижинах на деревьях, либо в пещерах, укрываясь листьями папоротника.
ЕЩЁ ДВА СТОЛЕТИЯ НАЗАД БУШМЕНЫ ЮЖНОЙ АФРИКИ С АЗАРТОМ ОХОТИЛИСЬ НА ФЕРМЕРСКИХ КОРОВ, НЕ ПОДОЗРЕВАЯ, ЧТО ЖИВОТНЫЕ ВООБЩЕ МОГУТ БЫТЬ ЧЬЕЙ-ТО СОБСТВЕННОСТЬЮ. С ОГОРОДОВ БЕЛЫХ ПЕРЕСЕЛЕНЦЕВ ОНИ ВЫКАПЫВАЛИ НЕЗРЕЛЫЙ БАТАТ И МОРКОВЬ, СЧИТАЯ ВСЁ ЭТО ДИКОРАСТУЩИМИ КОРЕНЬЯМИ. К СОЖАЛЕНИЮ, ЭТИ ФАКТЫ ЛИШЬ СЕГОДНЯ КАЖУТСЯ ЗАБАВНЫМИ – НА ПРОТЯЖЕНИИ СТОЛЕТИЙ НАИВНОСТЬ БУШМЕНОВ СТОИЛА ИМ МНОЖЕСТВА ЖИЗНЕЙ.
Чуть ниже мы ещё расскажем, как в сознании земледельцев охотничьи народы ассоциируются с могущественными гномами, как молва приписывает им знание языков зверей и птиц, умение исчезать и появляться в самых неожиданных местах. Считая лесных охотников существами низшего порядка, африканцы на самом деле всерьёз боятся обидеть их и стремятся избежать контакта с этими загадочными существами. Точно так же и пастухи юга Африки нередко предпочитают перегнать своё стадо на новое место, если видят неподалёку охотника-бушмена с его отравленными, бьющими без промаха стрелами.
Особняком в иерархии занятий стоит торговля, которую в Африке традиционно тоже представляют особые народности. Так как с древности самой выгодной торговлей являлся обмен товарами между Тропической Африкой и миром Ближнего Востока и Северной Африки, то и в восточной, и в западной части континента местные торговцы рано приняли ислам, облегчавший им взаимоотношения со средиземноморскими партнёрами (о том, как это происходило, мы уже рассказывали в главе «История»). По проторенным торговым путям через Сахару шли караваны туарегов и купцов сонгаи, а южнее их коллеги вангара и дьюла углублялись в леса Западной Африки в поисках рабов, золота и слоновой кости. В Восточной и Южной Африке доминирующим торговым этносом стали жившие на побережье суахили. Специализация на торговле, зародившаяся в глубоком прошлом, во многом сохраняется и сегодня: например, весь обмен валюты на центральном рынке Абиджана в Кот-д’Ивуаре контролируется торговцами народа дьюла, а туареги Сахары, как и тысячу лет назад, перевозят из пустыни огромные пласты соли на рынок Тимбукту.
Любой кризис, будь то война или засуха, способен в одночасье изменить этническую карту, складывавшуюся веками. На берегах озера Туркана в Восточной Африке около ста лет назад появляется народ даасанеч, объединивший мигрантов и беженцев различного происхождения. Среди них были как скотоводы, так и земледельцы, носители как кушитских, так и омотских, и нилотских языков. Они образовали кастовое общество, состоящее из нескольких племён или союзов деревень, безо всякого единого управления, однако все они и сегодня называют себя даасанеч и считают себя одним народом.
В Северной и отчасти Западной Африке основным критерием при классификации народов многие века оставалась религия, и жители делились на мусульман и язычников. Религия диктовала образ жизни, определяла культуру и этническую идентичность. Так, народы манинка, бамбара и дьюла в Западной Африке проживают рядом, говорят на одном языке и имеют единое происхождение, однако дьюла представляют собой купеческую касту, принявшую ислам для выгод торговли с государствами Северной Африки, а крестьяне манинка и бамбара исповедовали традиционные политеистические религии. При этом различие между ними лежит и в истории. Манинка считают себя потомками жителей средневековой империи Мали, а этнос бамбара образовался в одноимённом государстве на берегах Нигера в XVIII в.