Что такое Багинот

«Не удивительно, что короне приходится обирать путешественников на границе», – со стыдом припомнил царевич ловкий трюк супруги в горах. – «М-да… Неудобно как-то вышло… Может, Сеня выудила у офицера недельный бюджет королевства… Конечно, нам деньги сейчас очень нужны, потому что наши с Адалетом уже почти закончились, а в представлении Олафа собраться в дальнюю дорогу – значит взять с собой количество оружия, весом превышающее его собственные сто семьдесят килограмм, или сколько он там без фамильной кольчуги весит… Ну что ж. Будем считать, что мы у них взяли взаймы. Потом вернем…»

– Эй, парень! Отвали с этого места немедленно со своими лошадьми!

Раздумья лукоморца о мировой экономике были прерваны самым невежливым образом.

– Добрый день, – Иван поднял глаза, и прямо перед мерином Адалета увидел невысокого лысого человека в добротном, хоть и слегка заношенном, мешковатом сюртуке, с чиненым котлом в руках. – Это вы мне?

– Нет, растяпа, твоей кляче! – любезно отозвался тот. – Чего в самых воротах-то встал? Веди свою кавалерию в другое место!

– Хорошо, мы уже уходим, – миролюбиво пожал плечами Иванушка, собрал в кулак все поводья и повел своих подопечных к колодцу. Но не успели все пятеро остановиться и оглядеться, как уже знакомый голос раздраженно просипел из-за плеча:

– Ну и чего ты тут делаешь? Сюда чуть не каждую минуту люди по воду приходят, водовоз с бочкой скоро подъехать должен, будет воду набирать, а ты тут вытаращился!

– Извините, я не подумал…

В третий раз подхватил Иванушка поводья недовольно косящихся на него лошадей и отбуксировал их к амбару.

Этого момента словно ждали. Потому что несколько секунд спустя в распахнутые ворота, громыхая и грохоча, въехал воз, груженный пустыми бочками, и направился к месту стоянки Иванова непарнокопытного отряда.

– Эй, хозяин, открывай, тару вертаем взад! – гаркнул краснолицый бородатый возница, и лысый обладатель неопрятного сюртука, размахивая на ходу своим котелком, прихрамывая, но вприпрыжку выбежал из-за ледника.

И, естественно, первым делом столкнулся с мерином.

А вторым – с Иваном.

– Это опять ты!.. Да переставишь ты когда-нибудь своих одров, или нет!!!..

И тут же, не дожидаясь реакции растерянного гостя, повернулся к возчику:

– Погоди, пришлю Гуго Шепелявого! Не до тебя сейчас! Полдня уже этот клепаный котелок до кухни донести не могу!

Развернувшись, хозяин «Бруно» яростно заковылял ко входу в гостиницу, но царевич, которому надоело быть футбольным мячиком, перепинываемым по всему двору, его окликнул.

– Погодите, мастер! Постойте! Скажите, пожалуйста, куда мне поставить своих коней, чтобы они никому не мешали?

– Ты не поверишь, парень! В конюшню их надо поставить, в конюшню!!!

– Конюшня исключена, – твердо покачал головой лукоморец. – Назовите какое-нибудь другое место.

Хозяин, не останавливаясь, раздраженно оглянулся и махнул котелком:

– Ну поставь ты их уже хоть куда-нибудь! Хотя, нет. Учитывая твою сообразительность, сначала придумай, куда поставишь, потом скажешь мне. Я буду в общем зале.

И, впервые заметив Иванов меч и обратив внимание на его манеры и речь, пробормотал себе под нос: «Ох уж, эта мне знать… Гонору – полный амбар, а мозгов… Если лошадь в конюшню не ставить, то зачем тогда господь бог придумал конюшни, как сказал Бруно Багинотский?»

И скрылся за дверью «Бруно».

Общий зал был полутемен и более чем наполовину пуст. За дальними столами, апатично развалившись, расположилась обслуга постоялого двора вперемешку со скучающими музыкантами. За столом у входа, так и не расставшись с котелком, присел хозяин, шумно вздыхая и сдувая пену с высокой дубовой пивной кружки. Рядом, за тем же занятием, можно было увидеть единственных двух посетителей. В воздухе носились ароматы вчерашнего рагу, кислого пива и упаднического настроения.

Гость помоложе, в круглых очках на золотой цепочке на длинном, грустно опущенном в кружку носу, нервно жевал тонкими бескровными губами и отрывисто вздыхал. Гость постарше, с толстыми дряблыми щеками и маленькими шустрыми глазками, кисло выговаривал, не сводя хмурого взгляда с собственных сарделькообразных пальцев, унизанных разнокалиберными разноцветными перстнями:

– …Идиоты в нашей стране, да и во всех соседних, перевелись еще неделю назад.

– Думаете, ваше превосходительство, все так действительно плохо? – тревожно нахмурил брови хозяин.

– Ха! Плохо! Ты оптимист, мастер Карл! Плохо! Плохо… Да хуже не бывает!!!

– Да не может такого быть, господин первый министр, – недоверчиво качнул лысой головой владелец двора. – Всё равно кто-нибудь наверняка еще объявится…

– Да если кто-то и объявится!.. – с отвращением фыркнул худой.

Пена из кружки мгновенно взлетела, облепив ему подбородок и нос, но он, лишь гневно мазнул рукавом по лицу и, не останавливаясь, продолжил:

– На то, что он справится, я и ореха гнилого не поставлю против твоего постоялого двора!

– Я поставлю наших коней против вашего угольного сарая.

Зал замер.

Все двадцать человек как один уставились на распахнувшуюся дверь.

Вернее, на того, кто в нее вошел.

Первым очнулся министр.