Чудачка из Железки (СИ)

— Нет. Дай мне твой мобильный телефон, я позвоню ей попросила я. Мой мобильник вероятно выпал из моего кармана при транспортировке.

Я взяла телефон Олега и позвонила Раисе. Мне пришлось шифроваться перед Олегом. Не могла же я попросить телефон, чтобы позвонить маме, а потом назвать маму Раисой Андреевной. Я же не сообщила ему, что у меня теперь их две. Поэтому, когда Раиса мне ответила, я сказала:

— Мама здравствуй!

— Кто это? — спросила Раиса, вероятно потому, что я так её никогда не называла, да и номер на экране высветился не мой.

— Это я, Жанна. Звоню с чужого телефона.

— Ты где? Я потеряла тебя. Твой домашний телефон и мобильный не отвечают.

— Я в больнице, в аварию попала.

И рассказала, как это произошло, где лежу.

— Ирина знает, что ты в больнице?

— Нет.

— Я позвоню ей, — пообещала Раиса. — Мы к тебе приедем. Выздоравливай.

На следующий день меня навестили сотрудники с работы. Потом пришли матери вдвоём. А через день произошла очередная комедия с Олегом. Раиса рассказала Дмитрию, что я попала в больницу. Сообщила, в какую. То ли его мать попросила, то ли совесть в нём проснулась, то ли жалость ко мне накатила, а может, захотел увидеть меня несчастной и больной, но он тоже пришёл ко мне с букетом цветов и пакетом с продуктами. Он явно не привык делать добрые поступки, поэтому засмущался, когда увидел меня в бинтах, гипсе, и выпалил:

— Ну, что, чума, допрыгалась?

— Не понял? — послышался голос Олега в двери. — А ну, вали отсюда!

Он схватил принесённый Дмитрием букет и треснул им его по лицу.

— Забирай свой веник, и чтобы духа твоего здесь не было! Ишь ты, пришёл запугивать больную девчонку! Или решил одурачить её, как одурачили нас с Антоном? Не выйдет!

Никитин с силой вытолкал его за дверь и ещё долго гнал по всему коридору. Я даже слова не успела вставить. Да и что я могла сказать?

— Не трогай Дмитрия, он — мой брат!

Как я гордилась Олегом! Мужчина второй раз героически защищал меня! И показал Дмитрию, что за меня есть, кому постоять. Олег вернулся весь красный от гнева.

— Пусть только попробует ещё хоть раз сюда явиться! — грозился он. — Убью гада!

Кто бы только знал, как тяжело мне было сдержаться, чтобы не расхохотаться! Всё тело сотрясалось от смеха. Только мимику лица мне удавалось сдерживать, чтобы не выдать себя.

— Ты что так дрожишь? — спросил Олег. — Испугалась его?

Я притворно кивнула головой.

— Не бойся, — он сюда больше не сунется.

На следующий день ко мне в больницу приехала Марина. Расспросила о самочувствии, о том, как меня угораздило попасть в аварию.

— Дмитрий мне рассказал, что ты лежишь здесь, — сказала она, — просил навестить тебя. Как видишь, не такой уж он и плохой человек.

— Получается так, — согласилась я. — Ты спрашивала его, хочет он ребёнка или нет.

— Спрашивала, — ответила Марина.

— И что он ответил?

— Сказал, что сейчас не время его заводить.

— А сказал, почему?

— Сказал. Ему хотелось бы дождаться окончания всей истории, из-за которой ты ехала в суд. Сказал, что не хотел бы, чтобы я растила малыша одна, потому что всякое может случиться.

— Резонно. Его можно понять, если дело только в этом.

— Он сказал, что если всё хорошо закончится, мы поженимся, и тогда будем думать о продолжении рода. Ты хоть осознала уже, что мы с тобой станем роднёй?

— Ещё бы!

* * *

В больнице я пролежала чуть более месяца. Через две недели после выписки вновь пришла повестка в суд. Получив её, я решила навестить Марию Мироновну и спросить, не известно ли ей что-либо о той помощи, которая мне была обещана её приятелем. Она была дома и очень обрадовалась моему приходу. Когда я обратилась к ней по интересующему меня вопросу, она ответила, что всё будет хорошо. Что им известно, что мы с Антоном и его женой лежали в больницах.

— Не стоило бы мне так говорить, — развела она руками, — но это хорошо, что вы попали в аварию. Если бы в тот день состоялся суд, то не известно, чем бы он закончился, так как документы, которые проверялись на подлинность, не успели пройти экспертизу. Сейчас экспертиза закончена.

— Можно узнать, что это за экспертиза?

— Хозяин затопленной квартиры, который предъявил иск на двести восемьдесят миллионов рублей, предоставил «липовую» экспертизу на предмет степени повреждения картин от затопления, — объяснила она. — Когда наш человек обратился с ней по адресу, указанному на её бланке, там ответили, что они её не выдавали, и что этот бланк поддельный. Поддельными оказались и документы, подтверждающие стоимость и приобретение этих картин на аукционах. Две квартиры, находящиеся на втором и первом этажах подали иски на небольшие суммы: двадцать девять тысяч рублей и тридцать пять. Там живут пожилые люди. Сейчас мой знакомый обдумывает вопрос, как лучше поступить? Сообщить суду о том, что документы на двадцать восемь миллионов поддельные, до суда или во время его.

— А в чём разница?

— В первом случае суд может предложить родителям Антона и хозяину фирмы расплатится с пострадавшими хозяевами второго и первого этажа до суда. Эта сумма для них небольшая. Судебная тяжба прекратится.