Чудеса в решете

— А вы… Кто вы такой?

— Вот, — прижимая одной рукой к себе спаниеля, который заворочался и рыкнул, другой протягивая старику свиток.

Тот молча принял грамоту, развернул и вслух прочитал:

— «Сквайр Антей Алуринский, милостью судьбы сын и наследник рыцаря Робарта Алуринского, владетеля замка „Грозовые ворота“ у Алуринских гор».

— Милорд! — старик поднялся и поклонился. — Примите мою верность. Робарт Алуринский умер. Да здравствует Антей Алуринский!

Затем сел, как ни в чем не бывало. С натугой вытащил копье и отбросил его в сторону.

— Значит, у милорда все получилось — произнес он. — И наследник появился, как он и говорил. А я уж думал, он на старости лет сбрендил. Все потратил на жулье… эх, хе, хе. Жаль, себя не уберег, а я ему говорил: «Робарт, там горцы охотятся, будь осторожен». А он знаете, что мне ответил?..

Такой перепад настроений старого слуги весьма удивил Антона. То он плакал, а теперь говорит о хозяине как о выжившем из ума чудаке, и притом без всякого почтения к мертвому.

— Он мне ответил, что его хранит судьба. Да уж. Это кто их?.. — старик поднялся и показал рукой на мертвых бандитов. — Робарт или вы?

— Я.

— И собачка ваша?

— Теперь моя.

— Понятно. — И Антон почувствовал скепсис в словах старика. И взгляд, который тот бросал на пса, дал ему понять, что спаниеля он ценит невысоко. — Вы его берегите, а то лисы сожрут или волки.

— Он — охотничья собака.

— Охотничья? И где ж такие маломерки водятся?

— Далеко.

— Понятно, что не близко. Ежели бы водились близко, я бы о таких охотничьих собаках знал. Вставайте, милорд, погрузим вашего отца на лошадь и поедем в замок. Только сначала поищем, может, что ценного есть у горцев.

Старик подошел к телам, без стыда задрал им юбки и срезал ножом найденные под ними небольшие сумки.

— Одна медь, — недовольно пробурчал он, — Ан нет, есть серебрушка. — Он ссыпал содержимое кошелей горцев в свою поясную сумку и пристроил в чехол у седла их копье, убившее его милорда.

— Головы вы резать будете, или мне это сделать? — будничным голосом, как будто речь шла о нарезке колбасы, спросил старик.

— Зачем?

— Что зачем, милорд?

— Зачем головы резать?

— А как вы докажете, что отомстили за отца? — удивился в свою очередь старик. За одного убитого нужно убить двоих. Это все знают. Вы это сделали, и теперь нужно представить доказательства…

— Кому?.. Кому доказательства представлять?..

— Будем вашего батюшку отпевать, провожать в последний путь, как полагается. Приедет служитель Заката и спросит, отомщен милорд или нет. Вы предъявите ему головы, и ваш батюшка без долгов будет препровожден в свой последний путь. Служитель даст вам подтверждение, что вы свой сыновий долг выполнили. А когда поедете к барону получать рыцарское звание, то свидетельство это и представите. Это, милорд, все знают. И значит, испытание вам проходить не надо будет. Помогите мне вашего батюшку на коня взгромоздить. Он хоть и худой, но кости у него, видимо, из свинца сделаны.

Старик подошел к телу мертвого хозяина, отстегнул пояс с ножнами. Сам меч подобрал с земли. Обтер о юбку горца и вложил в ножны. Затем подал на вытянутых руках Антону.

— Примите, милорд, знак своей власти.

Стажер горестно вздохнул, отпустил на траву спаниеля и взял пояс. Застегнул на себе и почувствовал непривычную тяжесть.

— Так кто головы резать будет? — вновь поинтересовался старик.

— Режь ты, — ответил Антон и отвернулся. Неожиданно подумал, что не знает, как слугу зовут. За все время их разговора он не удосужился спросить его имя. Не оборачиваясь к сопящему слуге, наконец поинтересовался:

— Вас как зовут?

— Кого? — переспросил старик и перешел к следующему телу.

— Ну вас…

— Так я тут один. Других нет, милорд. Говорите вы как-то странно, загадками. Видимо, издалека прибыли. И собачка у вас издалека… и одежда… и сапог нет… Готово. Рейдеры-разведчики. Знатный трофей.

— Тебя как зовут? — догадался Антон и горько про себя усмехнулся.

«Сколько ему еще предстоит узнать о этом мире».

— Можно свистнуть. Можно крикнуть. Я сразу прибегаю, как услышу. Можно по имени позвать…

— Твою же мать… — не выдержал Антон и истерически расхохотался. Затем с минуту сыпал отборной бранью на русском.

— Сразу видно, что вы, милорд, ученый, — одобрительно произнес старик. — Небось, у греков учились. Столько слов, и все неизвестные.

Антон замер, он впервые услышал знакомое слово.

— У греков? — Он повернулся к слуге и глядя на того широко открытыми глазами переспросил: — У кого, ты сказал?

— Так у греков, милорд. Греки известные во всей империи ученые мужи. Ну так что, поехали? — Слуга держал в одной руке мешок с головами, другой придерживал своего коня.

— Ваш конь за теми кустами, милорд, — показал он рукой. — Сами сходите, или привести его.

— Сам. Приведу. Если дастся.