Чудеса за третьей дверью (СИ)

День выдался долгим — дом, простоявший нежилым почти полгода, нуждался в уборке, а когда с ней было закончено, за окном уже сгустились мартовские сумерки. Чемоданы и сумка стояли у подножия лестницы, оставленные на завтра. Ящик, привезённый транспортной компанией, Степан и вовсе решил вскрыть позже — ему хотелось в первую очередь обойти и осмотреть территорию поместья. Рыжий кот не отходил от человека весь день, а когда тот устроил, наконец, перерыв на обед, немедленно взобрался в соседнее кресло, и с большим удовольствием слопал предложенную ему колбасу. Гладиться, впрочем, кот таки и не дался.

Наступил вечер. Ворота, автомобиль и входная дверь были заперты («пожалуй, надо будет всё-таки поставить охранную систему»). Нашлась и телефонная розетка, но Степану было лень искать в вещах модем и ноутбук, и тянуть через всю гостиную кабель. Даже вставать из кресла не хотелось. Потрескивали поленья в камине — дровница обнаружилась с обратной стороны башни, рядом с маленьким помещением котельной. Спал в своём кресле кот, умудряясь даже во сне сохранять немного грустное выражение на пушистой морде.

«Надо бы кровать перестелить», — мелькнула в голове у Степана последняя связная мысль.

Проснулся он разом, будто по щелчку, и несколько секунд не мог понять, где находится, и почему вокруг так темно. Камин прогорел, только дотлевали последние угольки. Мерно тикали большие напольные часы в углу, где-то снаружи посвистывал ветер.

— Вздремнул, называется, — забормотал спросонья Степан по-русски, осторожно потягиваясь, чтобы размять одеревеневшее от неподвижности тело.

Чуть хриплый, вкрадчивый голос где-то рядом произнёс по-французски:

— Не понимаю, хозяин. Что вы хотите?

— Твою ж за ногу!!! — Степан, насколько мог поспешно, вскочил, лихорадочно пытаясь вспомнить, на какой стене он видел выключатель.

Кто-то щёлкнул пальцами, и в камине снова весело вспыхнул огонь на невесть откуда взявшихся свежих поленьях. Пламя осветило комнату, а заодно и соседнее кресло, в котором удобно устроился маленький — ноги его даже не свешивались с сиденья — человечек. Лицо незнакомца почти целиком скрывали широченная кустистая борода и роскошные усы; из-под косматых нависших бровей на Степана внимательно и с легким недоумением смотрели зелёные глаза. Человечек был одет в чёрные бриджи, короткую чёрную куртку и чёрную же шляпу. На шляпе за алой лентой было заткнуто перо сойки, а вокруг талии, перехватывая белоснежную рубаху, был повязан широкий алый кушак.

— Вы кто?! — выдохнул Степан уже не так нервно. Незнакомец не выглядел опасным. Впрочем, это никак не меняло того факта, что он сумел проникнуть в дом при запертой двери.

Человечек с достоинством слез с кресла, вежливо снял шляпу и чуть поклонился. Степан увидел, что и волосы, и борода, и усы у него огненно-рыжие, хотя местами в них и появились уже серебряные нити седины, а на макушке среди мелких кудряшек обрисовалась небольшая лысина.

— С вашего позволения, меня зовут Руй. Надеюсь, хозяин, вы не будете настаивать на Тигре?

Глава 3. Террасы старого парка

— Не буду, — на автомате ответил Степан, изумлённо рассматривая собеседника. — Простите, вы — кот?

— Нет. Я лютен.

— Лютен?

— Фейри. Хранитель этого дома.

— А… то есть домовой?

Человечек пожал плечами, показывая, что это слово ему незнакомо.

— Погодите, но вы всё-таки были котом?

Руй снова слегка поклонился:

— Все лютены умеют превращаться. Правда, сам облик даётся нам от природы. Мой кузен, к примеру, становился волкодавом, а дедушка — конём. Мы носим обличье зверей днём, а когда скрывается солнце, можем превращаться по своему желанию. Впрочем, — домовой печально вздохнул, — я пробыл котом последние три четверти века. И днём, и ночью.

— Но почему? — спросил Степан сочувственно.

— Полагаю, дело в старом мосте, — Руй махнул рукой куда-то в сторону оврага. — Я не о насыпи, по которой дорога идёт сейчас, а о мосте над Лискюи. Его взорвали во время последней войны, и тогда всё изменилось. Как будто… — человечек задумался, подыскивая нужное слово, — как будто что-то ушло. И пришлось ждать очень долго, чтобы вчера, наконец, это ушедшее возвратилось.

— А что было вчера? — Степан растерянно перевёл взгляд на часы. Стрелки показывали половину первого.

— Вчера вы отдали кровь. Вы скрепили кровью владение, которое уже было скреплено словом.

— Я не…

Внезапно он вспомнил резную фигурку волка. Вспомнил царапину, и след от неё на тёмном дереве. Степан судорожно сглотнул и посмотрел в глаза лютену:

— Месье Руй, скажите, а вы — единственный лютен здесь?

— Лютен — да. Фейри — нет.

— И много тут ещё фейри? — настороженно поинтересовался человек.

— Я знавал двоих. Впрочем, тролль наверняка погиб вместе со своим мостом. А вот куда подевался гоблин — не знаю, — развёл руками домовой. — Во всяком случае, я его с тех пор не встречал.

— Вроде бы в сказках троллей убивало солнце, а не взрывчатка?