Чудо для Алисы

Причем здесь пельмени? Не понимаю, о чем Люба говорит, по большому счету мне все равно… Хочу, чтобы они все ушли… Сдерживаю подступившие слезы обиды и разочарования. Чтобы не расплакаться, крепко сжимаю собачьи поводки, уставившись под ноги. Скольжу носком по снегу, стирая следы чужих ботинок и модных остроносых сапожек… Они наследили не только в моем дворе…

Глупая доверчивая Перепелкина поддается чарам Мирослава. Они хихикают и активно жестикулируют. Наверное, беседа увлекательная, потому что воинственный настрой покидает Любу, сменяясь интересом к парню. Она убирает лопату подальше за ненадобностью. Хочу, чтобы они ушли… Хочу остаться одна.

Атмосферу безобидного флирта нарушает появление Богдана. Его высокая грозная фигура вырастает в проеме калитки так неожиданно, что я вздрагиваю. Разве они не уехали?

Богдан молча подходит ко мне, забирает поводки и передает их застывшим с открытыми ртами Миру и Любе.

Парень возвращается, хватает меня за руку и тащит по тропинке в дальний угол сада. Его горячие сухие пальцы обхватывают мою ледяную дрожащую ладонь. Мы идем мимо колодца, старого кирпичного сарая и останавливаемся возле засыпанного снегом пластикового стола и стульев.

Я застываю на месте как истукан и опускаю голову – не хочу, чтобы подлец видел мою слабость.

– Алиса, прости меня, – выдавливает он хрипло. – Я сказал редчайшую глупость и очень сожалею. Ты почему-то приняла это дурацкое сравнение на свой счет. И дедушка Никита расценил мои слова как оскорбление… Послушай…

– Уходи. Мне ничего не нужно от вас. Если ты беспокоишься о ДТП, я даю слово, что обращаться никуда не буду. И Мирославу передай, чтобы не волновался о своей карьере, – не своим голосом отвечаю я. Трусливо опускаю голову и отворачиваюсь, чтобы не смотреть парню в глаза.

– Пожалуйста, прости, – голос Богдана звучит нетвердо.

– Хорошо, я принимаю твои извинения. А теперь уходи, – мямлю я, продолжая разглядывать ботинки парня, утопающие в снегу.

Но Богдан не уходит. Его рука вздрагивает и касается моего лица. Он очерчивает мою скулу большим пальцем и поднимает подбородок, чтобы посмотреть в глаза. Молчит. Выдыхает морозное облачко пара, мгновенно таящее в воздухе. Мне не нужны слова – в его взгляде столько сожаления и мольбы, что кажется, внутри он кричит.

– Ты очень хорошая и добрая, – наконец произносит Богдан, не отнимая руки от моего лица. – Симпатичная, – добавляет с улыбкой. – Пожалуйста, выброси из головы все, что я наговорил, и позволь помочь тебе.

Я таю от его нежданного тепла, горячих пальцев на моей щеке. Они едва касаются кожи, стирая слезинки, предательски струящиеся из глаз. Хочу обнять парня… А больше всего хочу невозможного – чтобы он обнял меня. Мы стоим так близко друг к другу, что дыхание Богдана обжигает мой висок. Сердце заходится от близости, пульсируя в перепонках. Мне хочется поверить в то, что я вижу в его глазах, отбросить нелепые домыслы, забыть об Аллочке и позволить ему подарить мне заботу.

– Хорошо, – всхлипываю и отстраняюсь. – И как ты хотел помочь?

Щека мгновенно замерзает. Богдан заправляет за ухо мою кудрявую прядь, выбившуюся из шапки, на короткий миг возвращая тепло.

– Для начала вернем собак хозяевам, – отвечает он, не отводя взгляда.

– А потом? – осторожно спрашиваю.

– Я еще не решил.

– Главное, чтобы Алла была не против… – почему-то добавляю я. Мне кажется, его взгляд тускнеет.

– Главное, чтобы ты была не против, – твердо отвечает Богдан.

Когда мы возвращаемся, Мира и Любы во дворе уже нет. Звонкий голосок девчонки слышится на улице. Она держит под мышкой малыша Хью и болтает с Миром.

– Лис, ты решила, с кем едешь, детка? – спрашивает Мир, когда мы приближаемся. Он бросает недобрый взгляд на Богдана.

– Со мной, – глухо отвечает он, опережая меня.

– Тебя ждет невеста, брат! – хлопает его по плечу Мир. – Я, если ты заметил, тоже на машине, – он важно кивает в сторону новенького кроссовера, рычащего на низких оборотах.

– Я не доверяю тебе, ясно? – шипит Богдан. – Алиса поедет в моей машине, и пока я собственноручно не передам собак хозяевам, не успокоюсь.

Дверь машины Богдана открывается, и оттуда выплывает Аллочка. Она кокетливо поправляет белые наушники, вышагивая по заснеженной дороге, как по подиуму.

– Алиса, простите меня, пожалуйста. Я ничего не знала о случившемся. Мой жених поможет вам отвезти псов. Вы видели, какую он для них соорудил постель?

Я глупо улыбаюсь и качаю головой.

Лучезарная улыбка девушки срывает в моем сердце все преграды, разносит в щепки барьеры. Неужели в отношении ее я тоже ошибалась?

– Вот и ладненько! – протягивает Люба и передает мне Хью. – Поехали, Мир! Меня тоже до города подбросите.

Глава 9

Богдан

Озерная – Калинина – Степной – Саврасова… Снег укрывает белым серебром изъезженные дороги и привычные тропы. Я оборачиваюсь на дорогу, по которой ехал ночью, а ее уже нет. Нет следов, оставленных вчера, сказанных слов и опрометчивых поступков, нет прошлого меня…

– О чем задумался? – спрашивает Алиса робко.

На ее коленях сидит малыш Хью – белоснежный мальтезе, разбудивший меня утром звонким лаем.