Чудо-юдо, Агнешка и апельсин

- Сколько новых домов кругом! - сказал он восторженно. - Как все-таки много людей в Варшаве! Папа говорит, что после войны, когда он вернулся, здесь были сплошные развалины. Ему ужасно завидовали, когда он поселился у Шафранцев. Тоже мне счастье!

- Тогда это было счастье. А чем теперь несчастье?

- А то нет?

- Эта рухлядь еще крепко держится. Газ есть, электричество есть, ванная и уборная есть. Выходит, квартира-люкс! Все удобства!

- Тебе легко смеяться… ты не поймешь… а моя мама так мечтает о новой квартире… двухкомнатной, с большой кухней… - Говоря это, Витек даже повторил интонации матери.

Они спускались по лестнице, останавливаясь на каждом этаже. Любопытно было видеть, как постепенно сужался кругозор и здания становились все больше и больше, вырастая просто на глазах.

- Здорово ты все придумал! - одобрительно про- изнес Витек, когда они вышли на улицу. - И как это тебе в голову пришло? Ребятам покажем?

- Вот еще! От кошки рожки! А то как налетят целой оравой - скандал обеспечен! Ты что же думаешь, я каждого и всякого, - он лукаво прищурился, - стану водить к своей тете? Кого захочу, того приведу. Идея моя. Нет, что ли?

- Хорошая идея.

- Котелок у меня варит. Хотя Агнешка и говорит, что у меня нет воображения.

- А Агнешке покажем, а?

- Посмотрим. А пока можешь ей сказать: мол, Михал придумал кое-что интересное. Ну, как бы это назвать…

- Варшава с птичьего полета, - подсказал Витек.

- Во-во! Подходяще! Варшава с птичьего полета. Верно!

- А ты храбрый. Никого в этом доме не знаешь и осмелился…

- Кто тебе сказал, что я никого не знаю? Я знаю.

- Ага. Опять заливаешь.

- Что мне заливать? Не веришь, не надо. Недельки две назад пришел я сюда, чтобы посмотреть сверху на Варшаву. Вечером. Ох, и красота, доложу тебе! Всюду огни, рекламы. Прихожу, а лифт не работает. Ни один. Авария. Мне торопиться некуда: потихоньку поднимаюсь. Поднялся на третий этаж, а там на площадке стоят какие-то две старушки. Я - мимо, а одна говорит сладеньким голоском: «Мальчик, ты на какой этаж идешь?» - «На пятнадцатый, - говорю. «На пятнадцатый? Ах, как хорошо! Будь добр, зайди по дороге к нашей племяннице Еленке. Она живет на четырнадцатом. Скажи, что тетя Маня с тетей Франей пришли ее поздравить, но не могут подняться - лифт не работает. Пусть она спустится. Передашь?» - «Ладно, - говорю, - передам».

Уже на тринадцатом можно было догадаться, в какой квартире веселятся. Стучу. Открывают. Говорю: «Тетя Маня с тетей Франей застряли на третьем этаже и просят Еленку спуститься за корзиной с цветами». Хохоту было! Меня втащили в комнату и заставили умять два пирожных с кремом. И благодарили сто раз. Так как ты считаешь, знакомые они мне или незнакомые? Я даже знаю, где эта Еленка работает. В газете. Может, я к ней по делу иду. А?

Витек слушал и удивлялся: ну и парень этот Михал, ну и парень!

Михал, разумеется, был доволен. Он любил, когда им восхищались.

- Ты меня еще не знаешь… - сказал он хвастливо. - Что толку болтать попусту про дружбу. Я тебе на деле докажу, какой я друг, вот увидишь!

- И ты увидишь! - горячо заверил его Витек. - Я для тебя все сделаю!

- Правда? - спросил Михал, остановившись, и поглядел прямо в глаза товарищу.

- Правда! - твердо ответил Витек.

Михал открыл было рот, чтобы что-то возразить, но передумал и только махнул рукой.

- Ладно, посмотрим! Посмотрим! - повторил он. С улицы Краковское Предместье они спустились на эскалаторе и вернулись домой по набережной.

Агнешка уже доделывала уроки, когда в кухню нагрянул Витек. Он тут же собрался ей рассказать про гениальную идею Михала, но не успел и рот раскрыть, как пожаловал сам автор идеи. Вопреки своей обычной словоохотливости, Михал молча разложил тетради и стал подтачивать карандаш, но мысли его были заняты явно не уроками.

Время от времени он поглядывал то на Витека, то на Агнешку, словно ждал подходящего случая, и наконец сказал:

- Есть хочется, аж в животе бурчит. Витек, достань-ка из кладовки мою кастрюлю с бигосом, тебе ближе. Хотите, вас угощу?

- Спасибо, мы с тетей сейчас будем ужинать, - вежливо отказалась Агнешка.

- Я тоже не хочу… спасибо… Я не люблю бигоса! - заявил Витек, доставая огромную кастрюлю из кладовки.

- Отказываетесь? Тогда зачем мне все разогревать? - проговорил Михал с наигранной непринужденностью. - Витек, там на полке, кажется, стоит маленькая голубенькая кастрюлька. Дай ее сюда. Для меня хватит и такой.

- Но это же кастрюлька Шафранцев. Опасно! - предупредил Витек.

- Лучше не связывайся, а то опять будут неприятности, - отсоветовала Агнешка.

- Давай, давай! - поторапливал Михал.

Витек достал кастрюльку, но нечаянно уронил крышку и, вскрикнув от удивления, чуть не выронил ее из рук.

- Смотрите! Котлеты!

- Какие котлеты? - спросили одновременно Агнешка и Михал.

Но дальше все пошло не так, как предполагал Михал. Неожиданно в кухню с криком примчался Геня:

- Агнешка! Скорей иди! Тетя зовет!

Агнешку точно ветром сдуло. Михал, недовольный тем, что ему помешали разыграть задуманный спектакль, решил сорвать зло на Гене.

- Ты что суешься не в свое дело? Лезешь, куда тебя не просят!