Чудо - из чудес

            — С людьми Василевс еще считается. Понимает, что, в конце концов, они сильнее. Могут и тапком огреть. Правда, я никому не советую этого делать. Месть у него может таиться часами и даже месяцами и потом обрушивается внезапно, чаще всего, когда человек спит. А вот ворону вашу постоянно держите в клетке. Причем, запертой на все замки. Иначе от нее даже перьев не останется…

            — Стасик, — испуганно спохватилась Лена. — У нас ведь Горбуша как раз на карнизе сидит…

            — Сейчас посажу в клетку… — нехотя проворчал Стас.

            Открыл дверь в свою комнату.

            И тут, словно дожидаясь своего часа, из-под полога коврика в прихожую с криком «Кошка др-рянь! Коршка-р-раул!!!» стрелой вылетела Горбуша.

            Кот, превращаясь в охотящегося льва, мгновенно спрыгнул с рук хозяйки и, высоко подпрыгнув, бросился на нее.

            Но не тут-то было!

            Горбуша, ловко увернувшись, спикировала на спину кота и яростно принялась долбить своим клювом его — по голове, по шее, спине…

            Кот дико взвыл…

            Принялся метаться по прихожей.

            Пытаясь сбросить с себя птицу, стал кататься по полу, перевернулся на спину.

            И Горбуша — тут как тут — оказалась сидящей у него на животе.

            Оцепеневшие люди не знали, что и делать.

            А Горбуша тем временем уже запрокинула голову для смертельного удара…

            И тут Лена, сорвавшись с места, рискуя попасть руками под клюв, отбросила обмякшего кота в сторону и своим телом загородила его от вороны.

            Стас, подбежав с другой стороны, цепко схватил Горбушу и унес ее в клетку.

            Поднявшийся в этот самый момент домой после того, как поставил машину в гараж, Сергей Сергеевич пришел, как нельзя кстати. Он залил раны Василевса зеленкой. И обмотал всего бинтами так, что его, словно мумию египетского фараона, унесла на руках, ругаясь такими словами, что не в каждой деревне услышишь — куда только вся ее респектабельность делать — плачущая соседка.

            Мама, извиняясь, попыталась проследовать за ней следом.

            Но услышала только злобное:

            — Теперь я понимаю, почему вороны живут по триста лет!

            И щелчок замка с силой захлопнутой снаружи двери.

            — Ну вот, — с досадой сказала она. — Только-только наладила контакт с человеком, с которым приятно и небесполезно пообщаться и вот… У, крылатое чудовище!

            Она с ненавистью посмотрела на видневшуюся через приоткрытую дверь клетку, в которой сидела Горбуша, и только тут до нее дошло:

            — Что? Триста лет?!

            - Да нет, вороны больше ста лет обычно не живут, — попыталась заступиться за Горбушу Лена.

            Но свекрови и этого было много.

            — Это что же, получается, она всех нас переживет? — с ужасом прошептала она. — Ну нет…

            И, словно кот Василевс, умеющий скрывать свою месть, больше не сказав ни слова, отправилась в зал — принимать лекарства.

            Хотя Сергей Сергеевич и убеждал ее не делать этого, потому что, собственно, ничего такого, что могло бы причинить вред ее здоровью, не произошло…

2

— Горбуша! Горбуша! — наперебой принялись звать Стас с Леной…

            — Стасик, — сказала Лена, когда они на следующий день, возвращаясь с прогулки, подходили к магазину, в котором мама обычно покупала икру. — Как ты думаешь, Горбуша заслуживает утешения после того, как ее постирали в машинке?

            — Ты хочешь сказать, что теперь нужно погладить? — усмехнулся Стас.

            — А после нападения на нее кота Василевса? — явно клоня к своему, продолжала Лена.

            — Не знаю… — пожал плечами, как всегда думающий о чем-то своем, Стас. — Со стиральной машиной она сама виновата. Никто ее туда не затаскивал силой. Да и кот, справедливости ради, пострадал куда больше, чем она…

            — Но нервный встряс у Горбуши все-таки был?

            — Ты хочешь сказать — стресс?

            — Стресс — это у нас людей. А ее, бедную до сих пор трясет!

            — Говори прямо, чего хочешь, ты же ведь знаешь, что я тебе ни в чем не откажу. Тем более для Горбуши, — попросил Стас.

            Лене только это и было нужно.

            Они как раз поравнялись с магазином, и она кивнула на зазывающе разложенные на оконном прилавке рыбные деликатесы.

            Стасу не требовалось объяснять чего-то два раза.

            Неважно, словами или, как в этом случае, без слов.

            — Понял! — кивнул он.

            Они зашли в магазин и, радуясь за Горбушу наверное больше, чем когда она увидит и начнет есть то, что они принесли, вернулись домой с банкой красной икры.

            Лена, хотя судя по отсутствию босоножек свекрови и отсутствию из зала телевизионных звуков, дома никого не было, тайком пронесла ее в их комнату.

            Стас направился на кухню.

            Вернулся с консервным ножом.

            — Где банка? — с порога спросил он и услышал растерянное:

            — Стасик… А ее нет!

            — Кого это нет?

            — Горбуши.

            — Как это?

            — Сама не понимаю…

            Стас подошел к клетке, недоуменно потрогал открытую дверцу.

            — Я точно помню, как ее закрывал, — уверенно сказал он. — И дверь в нашу комнату, когда мы пришли, была закрыта.

            — Ай, да Горбуша! Не иначе, как сама каким-то образом умудрилась открыть клетку изнутри и теперь спряталась, боясь наказания.

            — Горбуша!

            — Горбуша! — наперебой принялись звать они.

            — Выходи, тебе ничего не будет!

            — Мы, наоборот, твой любимый «икар» принесли.

            Ворона не отзывалась.

            Нигде не было слышно ни малейшего шороха.

            Стас с Леной заглянули во все углы.

            Под стол.

            За кресла…

            Диваны…