Чудо любви. Истории о Ним Кароли Бабе

— Ты думал, что он может умереть, но Бог излечил его. Врачи сказали тебе, что его нужно оперировать, но ему не нужна операция. С ним будет всё в порядке.

Махараджи дал мне два или три плода манго для отца. Он съел их и стал поправляться. Через несколько дней Махараджи снова призвал меня к себе. Я явился к нему, но не коснулся его стоп. Я собирался возвращаться в Дели, и Махараджи сказал: «Ты отправляешься в Дели. Ты ездишь слишком быстро. Относись бережно к своему отцу, и с ним будет всё в порядке». Эти слова коснулись моего сердца, и я коснулся стоп Махараджи. Моему отцу никогда не делали операцию, его здоровье намного улучшилось, и болезнь больше не возвращалась.

*

Поскольку я не был женат, я жил со своим братом и его женой. Когда к ним прибыл Махараджи, я отправился в самую дальнюю комнату, чтобы не встречаться с ним, так как моё мнение было таково: «Садху (аскеты) ничего хорошего из себя не представляют». Через некоторое время в комнату, где я находился, вошёл сам Махараджи. Он сел и сказал: «Садху ничего хорошего из себя не представляют». После этого я стал его преданным.

Один из самых близких преданных Махараджи последних двадцати лет рассказывает такую историю:

В 1935 году во время школьных каникул я отправился как паломник в Дакшинешвар. Когда я прибыл на место, где было много храмов Шивы, передо мной предстал человек, присутствия которого я до этого не замечал.

— Сын мой, — сказал человек, — Ты брамин! Я дам тебе мантру.

— Я не приму её, — ответил я. — Я в это не верю.

— Ты должен принять её, — настаивал он, и я согласился. С тех пор я каждый день настойчиво повторял эту мантру. Прошло много лет.

Шёл июнь 1955 года. У меня было несколько друзей, которые были для меня как члены семьи. Каждое воскресенье вечером мы собирались в нашем доме и болтали. Примерно в 9 часов вечера я увидел, как моя жена, тетя и мать выходят на улицу. Я спросил их, куда они собрались, и они ответили, что идут в соседний дом, в котором остановился некий Баба. Один мой приятель цинично заявил: «Он принимает пищу? Я могу достать ему еды». (Этот человек был охотником.)

Моя жена возразила: «Не следует говорить такие вещи».

Через десять минут женщины вернулись и рассказали, что Баба сидит в грязной хижине при свете масляной лампы, что он велел им уходить. Однако они не ушли, и тогда Баба сказал: «Идите, подайте своим гостям чай. Я приду утром».

Утром я пошёл к Бабе вместе с женой. Махараджи сидел на маленькой кроватке в крошечной комнатушке. Когда мы вошли, он подскочил и, взяв меня за руку, сказал: «Пошли». Мы шли так быстро, что моей жене пришлось снять сандалии, чтобы поспевать за нами.

Он привёл нас в наш дом и сказал: «Я остановлюсь у вас». Когда женщина из того дома, откуда мы ушли, пришла забрать его обратно, он отказался идти.

Позже он спросил меня: «Ты поклоняешься Шиве?»

— Да.

— У тебя уже есть мантра. — И в этот момент я понял, что именно Махараджи дал мне мою мантру 20 лет назад.

*

Моя первая встреча с ним в Канпуре была короткой — наверное, минуты две — и очень приятной. Я сделал пранам, и он спросил меня, кто я такой, дал мне своё благословение и тут же ушёл. Куда он направился? Никто не мог этого сказать.

Месяцев через девять, а может, через год, я встретил его опять, на этот раз в Лакнау. Он отсылал одного за другим людей, сидевших рядом с ним, пока не остались мы втроём. Тогда он спросил мою невестку: «Что ты желаешь?» Она ответила, что пришла только затем, чтобы выразить своё почтение.

Затем он задал тот же вопрос мне, и я сказал: «Мне нужно лишь ваше благословение, больше ничего».

Тогда он обратился к моей жене: «Ты пришла с конкретными вопросами. Почему ты не задаёшь их?»

У неё действительно было несколько вопросов, которые она не доверила даже нам. Но она заранее решила, что сама задавать вопросов не будет. Она хотела, чтобы Махараджи ответил на них сам и чтобы это произошло с глазу на глаз, поэтому молчала. Она не могла сказать ему, что у неё нет вопросов, но в силу своего решения не могла задать их. Тогда Махараджи сказал ей: «Ты хочешь, чтобы я ответил на твои вопросы, но чтобы ты их не задавала. И ты хочешь, чтобы я сказал это тебе наедине. Ты подвергаешь садху очень суровому испытанию. Завтра я приду в твой дом в Канпуре и отвечу на твои вопросы». Мы посидели с ним ещё несколько минут, и затем он сказал: «Идите!» Когда мы уходили, во мне зародилось подозрение, что Махараджи просто хотел отделаться от нас, сказав, что придёт к нам завтра и ответит на вопросы.