Чудо перевоплощения

У «Ночной бабочки» было многолюдно и потому очень шумно. Множество машин парковались на платной стоянке, а те, кто не хотел тратиться на стоянку, кружили по соседним улицам в поисках свободного места. Разномастные девицы и их кавалеры, не уступающие дамам в яркости гардероба и ядрености дорогой парфюмерии, лениво потягивали коктейли из пузатых бокалов и вяло беседовали о чем-то своем. В такую теплую летнюю ночь никому не хотелось торчать в душном зале, люди тянулись на улицу, на открытые площадки. А из самой «Бабочки» доносились звуки музыки в стиле транс и улюлюканье разгоряченных женщин, которые, по всей видимости, наслаждались главным действом этого праздника – мужским стриптизом.

– Вот блин, машину кинуть негде, – негодовал Виталик, – понаставили тут тачек, извращенцы!

– Почему извращенцы? – удивилась я.

– А потому что только извращенец может балдеть, наблюдая, как мужик стаскивает с себя трусы.

– Ну, не знаю, – я снова улыбнулась, – тебе, наверное, виднее. Кстати, я могу выйти здесь, а ты пока покрутись в поисках места для машины. – Я уже протянула руку к дверце, чтобы выскочить на улицу, пока мы не отъехали от центрального входа.

– Без меня вас не пропустят, лучше подождите, вместе пойдем.

– Почему это меня не пустят? – искренне удивилась я и недоумевающе посмотрела на своего юного кавалера. – Нет в Тарасове такого места, куда меня не пустят.

– У них на входе металлоискатели стоят, а у вас оружие за поясом. С пушкой вас точно не пустят.

Я все больше удивлялась своему молодому водителю: значит, он успел заметить мой «макаров». Теперь понятно, почему у парнишки так кровь взыграла от азарта.

– Ты заметил?

– А то, – наконец-то он нашел подходящее место на траве. Игнорируя табличку «На газон машину не ставить», он упер морду автомобиля в цветочный куст, выключил зажигание и резко открыл дверцу:

– Теперь пошли, я вас через черный ход проведу.

Виталик уже не выглядел таким юным и озорным. Ему казалось, что в данной ситуации он и его связи в «Ночной бабочке» просто необходимы мне, потому, ощущая свою ценность и незаменимость, он стал максимально серьезным и сдержанным. Даже походка у него изменилась – он теперь не переминался с ноги на ногу, как нашкодивший мальчишка, а уверенно шел впереди меня, пересекая широким шагом узкую дорожку к черному ходу. Я усмехнулась и пошла следом. Со знанием дела Виталий открыл тяжелую металлическую дверь и вошел внутрь. Его встретил низкорослый здоровяк.

– Привет, Виталь. – Мужчины пожали друг другу руки.

– Это со мной. – Мой юный кавалер гордо кивнул в мою сторону.

– Вот это да! – присвистнул здоровяк. – Где ты откопал такую?..

Я сжала кулак, ожидая, какой эпитет он собирается подобрать для меня. Если мне что-то в его словах не понравится, он рискует получить удар в глаз. Но здоровяк, порывшись в своих скудных извилинах, так и не смог найти нужных слов, поэтому я для него так и осталась просто «такой».

– Потом расскажу, – ответил Виталий на идиотский вопрос знакомого охранника, и мы продолжили путь по узкому темному коридору в недра «Ночной бабочки».

Я всегда знала, что за шиком дорогих заведений скрываются нищета и грязь подсобных помещений. Тут было неприятно и сыро, запахи кухни, а точнее, отходов с кухни, отбивали всякий аппетит и желание посетить это место в будущем. Редкие тусклые лампочки освещали наш путь, я почувствовала, как парнишка пытается взять меня за руку, робко коснувшись моей ладони своей влажной и теплой рукой.

– Здесь темно, можно упасть.

– Я хорошо вижу в темноте, – парировала я, убирая руку.

Думаю, он почувствовал себя неловко после этого, немного сник и подрастерял боевой задор.

– Нам туда. – Он указал на дверь.

Я открыла ее и немедленно очутилась в самой гуще ночного веселья. Мы вошли в зал «Ночной бабочки» и немедленно погрузились в облако сигаретного дыма и пьянящего аромата. Обезумевшие от выпитого и увиденного, посетители двигались по сцене и в проходах между столами в полной уверенности, что они танцуют, причем очень весело и красиво. Громкая музыка оглушала и словно молоток долбила по ушам, раздражая своим примитивным ритмом. Громкий хохот особо рьяных и эмоциональных типов изредка заглушал однообразную долбежку современной попсы.

– Вон мой друг, – закричал мне в ухо Виталий, указывая на молодого парня за барной стойкой. – Его зовут Перец!

– Как его зовут? – переспросила я, не веря, что кто-то в наше время позволяет называть себя таким странным прозвищем.

– Петр его зовут, по-нашему – Перец. Кстати, а что вам надо в «Ночной бабочке», может, Перец сможет помочь? – Нашел время поговорить о деле!

– Пойдем к нему. – Я решительно направилась к бармену. Виталик, расталкивая танцующих, торопился за мной.

– Что будете заказывать? – поинтересовался веселый бармен, когда я выросла перед его очами.

– Привет, Перец. – Мой спутник навалился на стойку, протягивая другу пятерню.

– Привет, друг, – еще больше повеселел бармен.

– Это со мной. – Виталий снова козырял перед друзьями своей спутницей.

– Класс! – все, что смог сказать Перец, разглядывая меня.