Чудовищ не бывает

Мужчина неподвижно сидел за столом и внимательно наблюдал за гостьей. Свет лампы выхватывал его узкое морщинистое лицо и маленькие серые глазки. Лак на потертой столешнице облез, да и вообще убранство фургончика было довольно потрепанным. На дверцах шкафа и кухонной стойке — царапины, матрасы на койках местами разодраны, так что из дыр выглядывал поролон. На ютившейся возле двери плите стоял кофейник, из которого к потолку поднималась тоненькая струйка пара.

— Это ты тогда была там, на пляже, — сказал мужчина.

Он лениво собрал карты в колоду и, чуть склонившись вперед, окинул Алису пристальным взглядом, словно пытался догадаться, зачем она явилась. Что-то в его глазах подсказывало, что помогать он не станет. Вдруг у него расширились зрачки, и Алиса поняла, что лучше бы ей уйти отсюда, потому что все тело незнакомца напряглось в каком-то странном ожидании. Он напоминал бегуна за секунду до старта.

— Чего тебе надо? — спросил он.

— Мне нужно, чтобы меня довезли до островов.

— И ты за этим сюда явилась?

— Да.

Со стороны плиты послышался какой-то тихий звук. Алиса подумала о палке — снаружи ее не было. Куда она, интересно, подевалась?

— А нам что с этого перепадет? — спросил он. — Если мы тебя довезем?

— Я вам заплачу.

— А что, похоже, будто нам деньги нужны?

— Судя по всему, не помешают, — сказала она. Звук усилился. Из кофейника валил пар.

— Может, ты и права, — не стал возражать пожилой.

Звук словно проникал в голову, и тем не менее Алисе казалось, будто вокруг удивительная тишина. Только фургончик, возле двери стоит она, а мужчина сидит за столом. Карты сложены аккуратной колодой. Окно занавешено.

— Теперь все ясно. — Мужчина посмотрел на плиту, на кипящий кофейник и поднялся.

Два шага — и он подошел к столешнице, взял прихватку и, сняв кофейник с плиты, осторожно поставил его на столешницу. Двигался он плавно и спокойно. Звук исчез, в голове больше не гудело. Мужчина положил прихватку рядом с кофейником, повернулся к Алисе и посмотрел ей прямо в глаза. А затем поднял руку и ударил девушку по лицу. Голова ее дернулась, и Алиса повалилась на пол. Она испуганно ощупала щеки и нос. С пальцев капала кровь. Алиса смотрела на мужчину, а тот сверху вниз глядел на нее.

— Сегодня тебя никто не звал, — сказал он. — Что за имя она выкрикивала? — Он наклонился и, схватив Алису за куртку, приподнял. — Какое имя она выкрикивала?

— Алиса.

— Алиса…

Мужчина разжал руки, и она снова повалилась на пол. Он повернулся к столешнице, взял чашку, налил кофе и отставил кофейник. Алиса толкнула рукой дверь. Прижалась к ней головой. В щель проникал аромат ночи. Мужчина схватил Алису за волосы и оттащил от двери.

— Ты хочешь поехать сейчас?

— Да, — прошептала она.

Он выпустил ее волосы, и Алиса снова поползла к двери. От коврика пахло мочой, короткий жесткий ворс царапал щеки.

— Сейчас уже поздно, — сказал мужчина.

Он опять схватил девушку за ворот, на этот раз сзади, и, развернув ее, прижал к стене возле входа. Его лицо приблизилось к лицу Алисы. Пальцы сжали ее горло. Ей почудилось, будто за его спиной стоит девочка и улыбается. Девочка открыла дверь и вышла, только косички мелькнули. Рука мужчины сдавила горло Алисы, тоненькую кожу. Кровь застучала в голове. Дыхание перехватило, внезапно перед глазами девушки появилось лицо Ивана, и она бросила сопротивляться. В глазах потемнело, и Алисе показалось, что она видит себя со стороны: вот ее тело падает перед дверью и исчезает.

В лицо ударил луч света. Он пробежал по телу девушки и погас. Мигающий свет маяка над островами. Открыв глаза, она увидела коврик с коротким ворсом и убогую лежанку у дальней стены. В окне, между занавеской и стеной, промелькнуло что-то темное, словно по дороге мимо фургончика проехала машина. А за ней — еще одна. Алиса лежала неподвижно. Лишь глаза оставались живыми. Она чувствовала, что пожилой где-то там, позади, наверное, опять уселся за стол. Слышала, как шуршат карты, которые он собирает, раскладывает и собирает снова. Алиса вспомнила лицо Сони в машине. Они с матерью точно находились по разные стороны границы. Наверное, когда она умрет, так оно и будет. Она встанет по ту сторону и посмотрит на тех, кого оставила позади. И они покажутся ей скорее вещами, а не живыми людьми. Грустно ей не будет. Пройдет время, и ее образ сотрется у них из памяти. Исчезнет она. Исчезнут воспоминания о ней. Как морская вода — она утекает, но остается на месте, на смену ей приходит другая вода.

Она лежала, не сводя глаз с потемневшего окна. Нос опух, его заложило. Лицо с той стороны, где ударил ее мужчина, горело.

— Это недалеко, — сказала Алиса, — обернемся быстро.

Сперва ответа не последовало, но потом она услышала, как мужчина собрал карты и постучал колодой по столу, выравнивая ее. И еще какой-то звук, со стороны койки. Что-то вроде усмешки. Алиса узнала его — тот же звук она слышала тогда на пляже — и поняла, что мужчина помоложе лежит на койке, — возможно, все время там лежал.