Чудовища морских глубин

Первым «Бестиарием», изданным на французском языке, был труд некоего Филиппа из Таона (или Таюна), маленькой деревни близ Кана. Возраст этого сочинения известен потому, что этот сочинитель-поэт сделал красивый жест, посвятив свое произведение прекрасной Элис де Лувен, известной нам в качестве «английской королевы». Поскольку она в 1121 году вышла замуж за Генриха I, сына Вильгельма Завоевателя, короля Англии и герцога Нормандии, сочинение должно было быть написано между этой датой и 1135 годом ― годом смерти государя. В самом деле, после этого Элис лишилась своего королевского титула, выйдя замуж за Уильяма д'Альбини, графа д'Арунделя.

«Бестиарии» писателя из Таона есть не что иное, как перевод в неуклюжих и бедных стихах сочинения, очень известного тогда во всем мире под названием «Физиологус». Этот средневековый «бестселлер» был написан в оригинале, как считается, по-гречески и, несомненно, во II веке. Во всяком случае, теолог Ориген, выдающийся толкователь родом из Александрии, цитировал его уже в начале III века в своих трудах. Впрочем, именно в Египте, настоящем мировом интеллектуальном центре, несомненно, появился первый сборник под титулом «Физиологус». Апостолы, проповедовавшие в христианских общинах Востока, и особенно в Александрии, сознавали действенность примеров, позаимствованных у природы. Так, например, когда в тексте Священного писания, которое они комментировали, шла речь о каком-то животном, они цитировали по этому поводу то, что говорилось о нем в трудах по естественной истории, обычно греческих, из Александрийской библиотеки, и старались из этих примеров вывести мораль, согласующуюся с доктриной Христа. Вообще, «Физиологус» был первоначально просто сборником назиданий по поводу различных животных, упоминающихся в Библии.

Это собрание нравоучений в свое время было переведено на амкарский, армянский, арабский и латинский языки (причем на латинский позже всех ― в VIII в.). Но несмотря на то, что всякие курьезы из животного мира, которые там описывались, предназначались автором (или авторами) для привлечения внимания читателя и лучшего усвоения им преподанного урока, это не мешало «Физиологусу» быть сочинением прежде всего на зоологические темы.

Как пишет Шарль-Виктор Ланглуа в своей книге «Знания о природе и мире в Средние века», Филипп де Таон был, таким образом, во Франции «первым писателем, который поставил перед собой цель изложить научные знания общедоступным языком. У него скоро появились последователи, и притом многочисленные».

Что же нам сообщает этот первый из французских популяризаторов науки? (Для большей ясности цитата приводится в переводе на современный язык, и не в стихах, которые очень плохи):

«Cetus ― очень большое животное; он все время живет в море. Он берет песок из глубины и посыпает им себе спину, иногда он поднимается на поверхность, чтобы полежать и отдохнуть. Мореплаватель видит его, ему кажется, что это остров, он спешит к нему, чтобы приготовить себе пищу. Почувствовав огонь, увидев людей и корабль, кит ныряет и топит их, если может…». На самом деле, в понятиях того времени, этот обманщик-кит символизирует дьявола, а песок, которым он маскирует опасность, означает богатства мира. Привлеченный ими, маловерный человек доверяется обещаниям радостей, которые они таят. Но это всего лишь иллюзия: сатана утащит вскоре неосторожного и бросит в адское пламя[14].

Эту удивительную историю можно найти во всех последующих «Бестиариях», но каждый автор дополнял ее, конечно, новыми подробностями по своему вкусу. Так, в «Божественном бестиарии» Гийома Нормандского, написанном чуть позже 1208 года, больше нет речи ни о каком cetus: с этих пор используется только название «кит». И на этот раз уточняется, что сам цвет чешуи чудовища создает впечатление большой песчаной мели[15]. Этот мираж обманывает матросов; остальное мы знаем:

«К месту хорошему они подходят,Якорь бросают, огонь разводят,Пищу себе на холме готовят».

Не довольствуясь поджариванием спины бедного животного, они вбивали в нее колья, чтобы лучше пришвартовать свое судно. Результаты таких действий были фатальны для неосторожных моряков.

Так попадались на удочку «жалкие и несчастные неверующие, обручившиеся с дьяволом». В тот момент, когда они меньше всего ожидают, «обманщик, горящий огнем зла» погружается в ад и увлекает их вместе с собой.

Живой остров на службе у Дон-Жуана с тонзурой

Не все бестиарии были выдержаны в религиозном духе. В «Бестиарии любви» Ришара Фурниваля, например, каждое зоологическое описание было просто поводом для какого-нибудь галантного мадригала в адрес прекрасной дамы. Намерения автора сводились к тому, чтобы показать даме сердца, что она не может на самом деле не уступить его настоятельным просьбам и не разделить страсть, которой он пылает к ней, «своей прекрасной и нежно любимой».