Чудовище для проклятой

Альде было искренне жаль тех несчастных, которые жили за пределами благословенной Дарании. До сих пор не верилось, что там, за границами высоких гор, есть кто-то, кто не знает с рождения о том, что у него есть дарованная богами половинка, любимый и дорогой человек. В книгах об этом не было сказано ничего, учителя же в ответ на вопросы юной любопытной госпожи предпочитали отшучиваться и отмалчиваться.

Девушкам не стоит забивать себе голову такими вещами. Но Альда с детства обладал пытливым умом.

“Ждали мальчика” — как-то неохотно оговорилась мать.

Да, большую часть времени она успешно притворялась той, какой её хотели видеть дорогие люди — недалекой, капельку взбалмошной, нежной и заботливой дочерью и сестрой, но… Иногда, наедине с самой собой она позволяла капельку честности. Будущее её страшило.

Да, она едва ли не с детства знала, что её половинка, истинная пара, избранная богами, — сын главы их патриция, даэс Лонгрэм. И пусть тот был уже совсем серьезным молодым мужчиной, да ещё и колдуном большой силы — главное, что ни одного плохого слова о нем не слышали.

Альда вздохнула, чуть сморщив нос, и заставила себя присесть на кушетку, расправив юбку.

Если она продолжит вот так же вздыхать и бегать в лихорадочном возбуждении по дому — родители расстроятся. Но… губы снова расплылись в улыбке. Завтра же первая помолвка! Завтра она впервые за все эти годы столкнется с Адисом Лонгрэмом лицом к лицу, а не только в переписке!

— Милая, ты уже ложишься? — раздался чуть встревоженный женский голос.

Девушка огорченно нахмурилась, наблюдая за тем, как то же самое сделала и миниатюрная золотоволосая блондинка в зеркале.

Она ведь ещё хотела попробовать отправить даэсу последнее письмо! Сказать, как она волнуется, переживает и ждет. Что уже, кажется, почти чувствует легендарное притяжение пары, пусть даже они ещё не встречались…

Но двери распахнулись, и в комнату вошла высокая светловолосая женщина, статная и величавая до сих пор. В темно-синих глазах мелькали смешинки, хотя выглядела она безупречно, как и подобает замужней дэссе.

Роскошные волосы уложены в сетку, строгое темно-синее платье с серебряной вышивкой и пышной юбкой шло матери необыкновенно, как и длинные серьги с сапфирами.

Альдисса радостно улыбнулась, не заметив усталости и сдерживаемой тоски в глазах женщины.

— Детка, ты почему ещё не спишь?

— Уже ложусь, мам, — улыбнулась и едва сдержалась, чтобы не кинуться ей на шею.