Чудовище из озера

Вдох глубокий. Руки шире.Не спешите, три-четыре!Бодрость духа, грация и пластика.Общеукреплющая,Утром отрезвляющая,Если жив пока ещё – гимнастика![1]

– Полторецкий, замолчи-и-и… – раздался исполненный тяжкой муки Сонин голос. В ответ раздалось:

Выходи! Я тебе просвищу серенаду!

Кто тебе серенаду ещё просвистит?Сутки кряду могу – до упаду,Если муза меня посетит[2].

«Убьёт она его когда-нибудь…» – подумала Юлька, тщетно пытаясь снова заснуть. Но по дому уже зашлёпали тапки и босые ноги, просвистела брошенная Соней подушка, и Пашка с хихиканьем умчался из дома… Когда же с кухни послышалось бульканье чайника и строгий голос Сони: «Бэлла, положи чипсы на место, завтракать надо по-человечески!» – оставаться в постели стало уже просто неприлично. Юлька вылезла из-под одеяла, зевая, влезла в шорты и тельняшку и, стукаясь о стены, пошла на голоса.

На веранде уже был накрыт стол, дымилась овсяная каша, стояла сковорода с яичницей и пыхтел чайник.

– Ну, что там корова? – дежурно поинтересовалась Юлька у Батона, который методично, черпак за черпаком, накладывал себе кашу в миску размером с детскую ванну.

– Норм! Подоил, за ограду отпинал, к колу привязал – пасётся себе в ромашках! – ухмыльнулся Батон. – А вам ещё курей и гусей кормить! Да не психуй, Машка им уже траву в таз рубает!

Соня тем временем переоделась в цветастый сарафан, повязала буйные чёрные кудри косынкой и принялась размещать в корзине банку парного молока, комок домашнего творога в полотняном мешочке и пластиковую бутыль с простоквашей.

– Королева моя, ты осторожнее, – озабоченно сказал Пашка. – Мало ли, что там за люди. Звони, если будешь задерживаться. А если через час тебя дома не будет – все деньги с тарановского счёта переведу в смоленский детский дом!

– Не выдумывай! Я пошла! – Соня подхватила корзину, надвинула на лоб косынку, посмотрела на себя в зеркало, тяжело вздохнула и вышла за порог.

Через полчаса она стояла у запертых ворот Красного дома и методично нажимала на кнопку звонка. Никто не отзывался. В конце концов Соня подумала, что в богатом доме, наверное, просто не принято вставать в такую рань. «Разумеется… Они же не деревенские! Никакой коровы доить не надо, зато есть Интернет! И все по ночам сидят в Сети, а утром отсыпаются!» Сердито вздохнув, Соня уже повернулась, чтобы уйти, но в это время калитка открылась.

На Соню смотрели красные заспанные глаза Таранова-младшего.

– Тебе чего? – мрачно спросил он, поддёргивая шорты на животе.

– Доброе утро, молодой человек! – с нажимом произнесла Соня.

– Здра… здравствуйте… – опешил мальчишка, который явно не ожидал от деревенской девушки грозных интонаций Мэри Поппинс. – Ты… Вы к кому?

– Если ты хозяин, то к тебе, – улыбнулась Соня. – Молоко вот и творог не купите? Раньше всегда у нас брали, горничная ваша приходила!

– А… ну да. Проходите.

Они пересекли широкий двор с большой клумбой цветущих пионов. Поднялись на крыльцо, вошли через прохладный холл в большую кухню – и тут только мальчишка спохватился:

– А у меня же денег нет вам дать! Совсем ни копейки!

– А у родителей? – «удивилась» Соня, оглядываясь по сторонам. Её поразил страшный беспорядок на кухне. В мраморной раковине громоздилась гора посуды. Дорогая плита была залита потёками не то супа, не то соуса, пола было почти не видно за смятыми пакетами из-под чипсов и сухарей, рассыпанными хлопьями, огрызками яблок и кожурой мандаринов. Вдобавок пахло чем-то прокисшим, и Соня изо всех сил старалась не морщиться.

– Отец в Москве. А ЭТА дрыхнуть будет до обеда! – с ненавистью кивнул мальчишка в сторону лестницы, ведущей на второй этаж.

– Нехорошо так говорить о матери!

– Она мне никто! – перебил Таранов. – У меня мама уехала… давно. Извините. Мне заплатить нечем.

– Ничего, в долг поверю. – Соня уже твёрдо решила провести на загаженной кухне как можно больше времени. – Тебе же надо чем-то завтракать? Как тебя, кстати, зовут?

– Михаил. У меня сухари солёные есть.

– Это не еда! – возмутилась Соня. – Поищи в холодильнике – неужели нет ничего?

Мишка подошёл к огромному двухкамерному монстру и театральным жестом распахнул его. Монстр был пуст. На нижней полке обнаружился одинокий обезжиренный йогурт. В морозилке лежали синеватые куриные крылышки. В шкафчике у плиты – начатая пачка мюсли.

Через четверть часа крайне удивлённый Мишка сидел за столом и поедал наспех сваренную Соней в мультиварке манную кашу на принесённом молоке. Рядом на блюдце лежал творог, политый сгущёнкой. Соня, стоя у плиты, варила из куриных крылышек бульон.

– Вот это съешь в обед! Какие-нибудь овощи есть?

– Есть… В подвале…

– Неси!

Мишка умчался. Вернулся с пакетом замурзанной моркови и грязной картошки.

– М-м… Годится, – осторожно одобрила Соня. – Сейчас сварю суп. Но как же так вышло? Почему нет продуктов? Где хоть кто-нибудь… здравомыслящий?!