Чудовище (ЛП)

От вопроса Джеймисона я едва не падаю со стула. Я сижу за стойкой в гараже, наблюдая за тем, как он работает. Последние две недели я каждый день прихожу сюда сразу после школы. Сначала я это делала потому, что он нуждался в лишних руках. Сейчас же я прихожу сюда просто потому, что мне здесь нравится.

Обычно я рассказываю о том, как прошел день. Неважно, это экзамены, практика или даже какие-то школьные сплетни, то, что мне обычно не интересно, но сейчас это дает мне возможность рассказать ему о чем-нибудь. Если я задаю ему вопрос, он всегда отвечает на него, но это первый раз, когда он инициатор разговора.

Я закрываю учебник по истории и поворачиваюсь на стуле лицом к нему.

— Он романтичный, ну, не то чтобы я много знала о романтике. — Ничего не могу с собой поделать, когда думаю о городе, которым восхищаюсь — у меня сразу появляется слегка мечтательный взгляд. — Это город с удивительной архитектурой старого мира и историей, которая до сих пор очень даже жива. Ты можешь посидеть в кафе, пока читаешь книгу, и поглядывать на Эйфелеву башню, или можешь прогуляться по мосту над Сеной и осмотреть Собор Парижской Богоматери. Окрестности переполнены уличными артистами и писателями, но есть и другие районы, заполненные элитными бутиками. Ты можешь провести ночь в подпольном джаз-клубе, и давай не будем забывать о еде. Сыр. Вино…

— Вино? — говорит он с ухмылкой.

Ненавижу, когда он говорит что-нибудь такое, что сразу напоминает мне о том, что я младше его. Но я понимаю, что он имеет в виду.

— Мама позволила мне попробовать вино, когда мы были там.

— Вы часто путешествуете?

— Три раза в год. По-настоящему, по всему миру. В этом году мы катались на лыжах в Вэйле, а через несколько недель поедем в Барселону. К счастью, на Рождество мы будем в Париже. — Я чувствую, как мое лицо озаряется от воспоминаний. — Что насчет тебя? Где ты был?

Краска заливает его щеки.

— Я никогда не покидал штата.

Я тут же ощущаю себя полной дурой. Пафосной дурой. Даже при том, что я живу в особняке, а он обитает в маленькой комнате без кухни, я изо всех сил стараюсь не превосходить его. Потому что я и не превосхожу его. Только я пока еще не знаю, как показать ему это. Я размышляю над тем, что бы еще рассказать такого интересного.

— Северное сияние, — говорит он, отчего я с интересом поднимаю на него взгляд. — Если бы мог поехать куда угодно, я бы поехал посмотреть на Северное сияние. — Он прислоняется бедром к боку машины и скрещивает руки на груди. В такой позе он выглядит так сексуально.

Стоп. Я что, на самом деле подумала об этом?

Он продолжает:

— У них есть эти иглу [5], в которых можно спать.  Ты лежишь под меховым покрывалом и смотришь на ночь через стеклянную крышу. К слову о романтике. Не могу придумать ничего более привлекательного, чем смотреть на ночное небо, затянутое чарующим свечением.

Он отводит мечтательный взгляд, пока я, не отрываясь, смотрю на него. На то, как скрещены его лодыжки, как зубы покусывают полные губы. Он делает так, когда сконцентрирован на работе, или прежде чем начать есть. Теперь я знаю, что он делает так, когда думает о том, чего действительно хочет.

— Могу я показать тебе кое-что? — спрашивает он, и я тут же спрыгиваю со стула.

— Да, — говорю я со слишком большим энтузиазмом. — Я имею в виду, конечно. Что это?

Он выпрямляется и делает шаг ко мне. Его лицо становится серьезным.

— Ты должна пообещать, что не расскажешь об этом ни одной душе.

— Обещаю.

Он берет меня за руку и ведет через гараж, вверх по лестнице в свою комнату. От одной только этой мысли у меня сердце из груди выскакивает. Я была там раньше. Только один раз, когда принесла ему торт и читала ему книгу в кровати, но в этот раз все выглядит более волнующим.

Он отпускает мою руку и проходит через всю комнату к окну, открывает его и становится на карниз. Оглянувшись, он протягивает мне руку.

Я берусь за нее и выбираюсь наружу. Карниз достаточно широкий и достаточно большой для нас двоих. Сбоку к стене прикреплена железная лестница. Он подталкивает меня идти первой, поэтому я так и делаю. Медленно добравшись до лестницы, я забираюсь на нее и на трясущихся ногах начинаю подниматься вверх. Взобравшись на самый верх, я перелезаю через ограждение на крышу.

Открывшийся вид потрясает. Перед нами расстилается на километры в разные стороны океан. Воздух пропитан солью и запахом океана, а шум волн звучит просто изумительно.

Джеймисон перелезает через ограждение и проходит на середину крыши, где стоит старый телескоп. Я иду следом и затем смотрю в трубу. Все, что я вижу прямо сейчас, это сереющее небо.

— Почему ты привел меня сюда? — спрашиваю я, пока ветер сдувает волосы мне в лицо.

Он берет один локон и заправляет его мне за ухо. Я чувствую запах мяты и мускуса.

— Я хотел разделить с тобой что-то, что мне нравится. — Все еще удерживая ладонь на моем лице, он поднимает взгляд вверх. — Звезды. Это все, что у меня есть. По ночам, когда на небе появляются звезды, я чувствую себя как дома.