Чудовище (СИ)

И из рубки к трюму побрел. В сторону гостевых кают, к левому борту даже не двинулся - там уже искать некого было: пылало так, что даже смотреть на языки огня больно было. Одна надежда оставалась, что Алекс просто не успел выбраться из трюма и до сих пор отсиживается там за перегородкой. Перед тем, как в комету нырнуть, Эрик сам попросил Алекса цифрограф принести - хотел заснять такой красивый пылающий хвост летающей звезды. Когда б еще больше посмотреть удалось?

И надежда оправдалась.

Едва только в конец коридора добрался, сразу понял - жив Алекс. И главное, не просто жив, а еще и действует правильно. Время он не терял - из хранилища и аварийного набора гермокомплект с запасными кассетами кислорода вытащить успел.

В трюме дыма в разы больше было, чем даже в главном коридоре. Эрик, кашляя и задыхаясь, еле добрел до копошащегося с гермокомплектом парня.

А тот, вдруг обернувшись и увидев живого Эрика, почему-то совсем не обрадовался. Злость в темных глазах нешуточная вспыхнула, и страх вспыхнул.

Тут же, уже заряженный кислородом, гермошлем попробовал на себя натянуть, от Эрика отходя.

А Эрик, именно в этот момент разглядев, какой именно нешуточный ужас в глазах у Алекса разгорается, и как он за ткань гермокостюма побелевшими пальцами цепляется, только тут понял насколько все серьезно. И вопрос стоит о выживании их двоих слишком болезненно и остро.

Инстинктивно сам шаг на встречу сделал и так же руками как клешнями в легкий скафандр впился. На себя потянул. Кричать что-то начал. Но Эрику было труднее действовать, чем Алексу - тот через маску уже очищенным воздухом дышать мог и сейчас уступать явно не собирался. Друг у друга пару минут вырвать скафандр пытались.

Эрик уже задыхаться начал, кашляя до спазмов и головокружений, а костюм так и не отпускал.

Это Алекс Эрика в коридор за собой вытащил. Это Алекс помог в капитанскую рубку зайти... И только там, когда дым стал не таким ядовитым, когда смог Эрик с трудом отдышатся, понял чем Алексу обязан. Но не хотел это признавать... Руки все к гермокомплекту тянул, как к последней возможности выжить.

- Нам вдвоем не спастись, - это говорил Алекс, подняв забрало гермошлема и временно перекрывая в него доступ кислорода. Тратить запас, пока была возможность экономить и дышать, пусть и горьким воздухом, в рубке - не хотел.

Эрик только головой кивал. Не было слов.

- Но шанс у двоих быть должен, - это тоже сказал Алекс.

И Эрик снова согласился. Хоть именно тогда, глядя на Алекса вдруг понял, если бы тот действительно захотел - Эрик так бы и остался в задымленном трюме. И зачем сейчас играть в благородство, когда огонь ест уже и центральный коридор, он так и не придумал.

Но выход предложил тоже Алекс.

- У нас с тобой на двоих один гремокомплект. Я предлагаю разделить - кто-то возьмет только скафандр, кто-то только маску. А там... как решит судьба. Может кому и удастся выжить. Я уже вызвал спасателей... главное продержаться в этом аду хотя бы с полчаса...

И... я все равно люблю тебя, Эрик. Жаль, что так вот получилось.

Они подбрасывали монету.

Эрику тогда не повезло. Ему достался тот самый скафандр, в который изначально он вцепился намертво.

А шлем и запас кислородных кассет взял Алекс. И сразу же, чтобы действительно не дразнить судьб, из рубки ускользул в сторону аварийного выхода к грузовому люку. Эрик за ним двинуться не мог. Слишком много дыма уже в коридоре было. Так и остался в рубке. Только на пол переместился. Скафандр сам натягивался с трудом. Эрик даже думал, что Алекс специально костюм подпортил. Но после сообразив и повозившись с клапанами, смог под нужный размер приспособить. Не понимал зачем ему скафандр, если все равно легкие выгорят - температура в рубке росла. Но имея в руках, пусть и часть гермокомплекта, глупо было даже такой возможностью не воспользоваться. После еще и додумался, с трудом перевернув капитанское пилотное кресло, залезть в него и систему "спокойного сна" на полную непроницаемость запустить. Раскрывшийся энергетический кокон, рассчитанный на то, чтобы от окружающего шума да света пилота в случае необходимого отдыха защищать, оказался полезным даже в такой ситуации - и от дыма, и от температуры тоже в какой-то степени барьером стал. Конечно, до полноценной кислородной капсулы кокону слишком далеко было - но в тот момент хоть как-то ситуацию улучшило.

Именно тогда, укрывшись в коконе, Эрик в первые за долгие годы и заплакал, себя жалея. Понимал же - все слишком ненадолго. А температура росла...

И аварийный биппер пищал все чаще...

Эрик помнил, как горела кожа. Эрик помнил, как пытался кричать, но раскаленный воздух жег легкие... И ... Эрик помнил даже, как его нашли спасатели... А вот после Эрик уже не помнил ничего. До тех пор пока не пришел в себя на Галатее в ожоговом центре. И четыре года ада он тоже помнил. Но это все после было.