Чума с привкусом шоколада

— Ты оглох? — резко и с неприкрытой ненавистью ответил ему второй подошедший из непрошеных гостей — молодой парень, около тридцати лет, на плече которого висела на ремне «ксюха». — Ваша власть кончилась. Мы новое руководство привезли. Оно теперь и будет тут за главного.

— Я подчиняюсь только своему начальству… — попытался культурно возразить старший.

— А ну, крест целуй, — достав из-за пазухи массивный крест, старший из гостей резко протянул его дежурному.

— Вот всё брошу и начну целовать, — усмехнулся тот.

— Стало быть, правду о вас молвят — нехристи вы, — сурово заключил старший гость. — Ну, мы ноне энто исправим.

— Исправлялка-то выросла? — усмехнулся второй из наряда.

— Вот я тебе пасть закрою, охальник, — вызверился младший их гостей.

Неизвестно к чему бы привела словесная перепалка, но к блокпосту уже подъезжали «Нивы», внутри каждой, помимо пары бойцов охраны, были представители руководства анклава — Мочалов, супруги Пасечниковы и Антон. Сергей не спеша вылез со своего места, потянулся и так же неспешно направился в сторону гостей. С той стороны из автобусов вылезла толпа разномастной публики. Двое из них — молчаливый мужик в строгом костюме и галстуке, по виду — ровесник Сергея, и молодое чудо, одетое в лосины токсичного цвета, футболку, с логотипом ЛГБТ во всю грудь, и такие же «токсичные» кроссовки направились к блокпосту.

— Здравствуйте, — вежливым тоном приветствовал прибывших Сергей. — Поясните цель вашего приезда.

— Крест целуй, — снова завёл свою шарманку старший из гостей.

— С какой-то стати я буду починяться вашим приказам? — покачал головой Мочалов.

— Значит, и ты нехристь… — задумчиво проговорил незнакомец.

— Я же говорила, что этот сброд — имперцы, не признающие новую власть, — этот голос узнали сразу двое — Мочалов и Саша. — Что? Не ожидали меня здесь увидеть, сатрапы имперского режима?! — на них с ухмылкой смотрела Эмилия Чернышова. — Я же говорила, что наше время придёт!

— Помолчи, Милька, — осадил её тот, что с крестом. — Твоего мнения покамест никто не спрашивал.

— Шлюшка нашла себе новых хозяев? — вернула шпильку Александра. — И почему я не удивлена?

— Тварь! — вскипела Чернышова. — Ты мне за всё заплатишь! Я тебя…

— Помолчи, я сказал, — снова осадил её тот же из прибывших. — А ты тоже рот свой закрой.

— Рот будешь закрывать кому-нибудь другому, понял? — немедленно встал на защиту супруги Денис. — Тебе задали простой вопрос о цели приезда. Не хочешь отвечать, вали обратно.

— Ты с кем… — начал было гость с автоматом, но пожилой остановил его.

— Погодь, Олежек. Стало быть, интерес имеешь, кто мы и с чем пожаловали? Ладно, скажу. Кончилась ваша тут власть. Вот — указал он на мужика в костюме — новая здешняя власть. Бывший депутат. Он теперь и будет тут главным. А вам сроку даём сутки, потом кого увижу здеся — пощады не ждите. Уразумели, нехристи?

— Широко шагаешь, дядя, — ухмыльнулся и сплюнул Девятов. — Смотри, штаны свои кожаные порвёшь.

— Ты кто, мил-человек? И чего такой борзый? — удивился пожилой.

— Это ты рамсы попутал, дядя. В чужой монастырь со своим уставом не ходят, слыхал ли?

— Монастырь энтот теперь наш. Патриарх благословил на то.

— Да ну? Так нам пох на вашего патриарха, усёк?

— Что ты сказал, нехристь поганый?! — снова вскипел молодой.

— Чё слышал, чмо. И попугая своего заберите, — указал он на экстравагантного молодого человека.

— Вас не учили толерантности?? — вызверился тот. — Сейчас люди должны быть терпимее! Нас и так мало осталось!

— К кому терпимее? — ухмыльнулся Девятов. — К таким педикам, как ты?

— Гомофоб! — взвизгнул «попугайчик» — Мразь! Как вы мне все надоели!

— Лучше быть гомофобом, чем гомосеком! — захохотал Антон.

— Думаю, что все точки над «и» расставлены, — резюмировала Александра. — Мы не подписывали никакого документа, согласно которому вступили в ваше, так называемое, княжество.

— А оно и не понадобится, — встрял в разговор тот, что в костюме… — Княжество является правопреемником России.

— Да ну? — ухмыльнулась Пасечникова. — Со всеми правами и обязанностями? Не верю! Конституция осталась? Уголовный и прочие кодексы?

— Рот закрой, потаскуха имперская! — снова подала голос Эмилия.

— Я не потаскуха, — улыбнулась уверенно Александра. — У меня есть муж, а вот ты только и делаешь, что по членам скачешь.

— Думаю, что мы все поняли друг друга, — мрачно заключил Мочалов. — И прошу вас покинуть территорию анклава в течение получаса. Потом я отдам приказ о насильственных мерах.

— У вас здесь не больше десятка с оружием, — предположил Денис. — У нас имеется пулемёт. Дальше продолжать?

— Ну, смотрите, — с угрозой проговорил пожилой. — Кабы потом не пожалеть…

— Пошли, — махнул рукой Мочалов остальным и направился внутрь блокпоста. Денис взял супругу за талию, и они пошли следом, когда Чернышова не выдержала и неожиданно для всех выхватила из кармана «Макаров».

— Твари! Ублюдки! Ненавижу! — завизжала она, открывая стрельбу.