Чумной доктор

– Костюм? – сказал доктор Парретт. – Он с континента. Там чумные доктора носят такие. Предполагается, что они предохраняют от инфекции. Кожаный плащ защищает тело, а ароматические травы в клюве очищают воздух. Хотя маска Мельхиора необычна. – Парретт с любопытством посмотрел на чумного доктора. – Я никогда раньше не видел, чтобы из клюва шёл дым.

– А почему вы не носите такой костюм? – спросил Том.

Доктор Парретт пожал плечами.

– Я не уверен, что от него есть прок. Чумные врачи до сих пор заражаются этой болезнью, причём очень часто. В любом случае не могу представить, что буду лечить кого-нибудь в таком наряде. Одно моё появление может напугать пациента и тем навредить его здоровью. Мой сын просто в ужасе от него.

Генри согласно пробурчал:

– В дрожь бросает.

Том тоже кивнул, хотя я не мог сказать наверняка, от чего именно его бросает в дрожь – от внешности ли Мельхиора или от того, что доктор Парретт снова заговорил о своём мёртвом сыне.

– Тем не менее Мельхиор хороший врач, – добавил Генри.

– Да, – согласился доктор Парретт. – Но он гораздо более известен из-за своего дара.

Теперь и меня бросило в дрожь.

– А он действительно предсказал смерть дочери магистрата Олдборна?

– Не конкретно, – сказал доктор Парретт. – Он просто сказал, что чума нанесёт удар рядом с Олдборном.

– Пророчество о магистрате Денче тоже сбылось, – заметил Генри.

Доктор Парретт кивнул.

– Ни единой ошибки, мальчики. Когда Мельхиор говорит, стоит его послушать.

Я заметил, как взгляд Генри метнулся в мою сторону. Было ясно, что маленький человечек старается не подходить ко мне слишком близко.

– Но разве всё это не может быть просто совпадением? – с надеждой спросил я. – То есть я хочу сказать: сейчас умирает очень много людей. Если сделать такую кучу пророчеств, непременно попадёшь в цель. Верно же?

Доктор Парретт улыбнулся.

– Ты говоришь как Бенедикт. В ином случае я бы с тобой согласился: во время такой жуткой эпидемии не трудно предсказать несколько смертей, даже если в других случаях ошибёшься. Но, видишь ли, Мельхиор не ошибся ни разу. Ни единого.

Мне стало нехорошо.

Доктор Парретт кивнул на людей, окружающих Мельхиора.

– Он уже собрал достаточно последователей. И даже начал проповедовать в одной из заброшенных церквей.

– Проповедовать? – переспросил Том. – Я думал, он врач.

– Да. Но из-за чумы большинство священников сбежали, и людям не хватает духовных наставлений. Многие поднимаются на церковные кафедры. Лично я думаю, что дар Мельхиора делает его тем человеком, который может удовлетворить людскую потребность в утешении. Я слышал, на его проповеди приходит много народа.

– А что он на них говорит?

– Не знаю. Я всё собираюсь как-нибудь прийти, но постоянно слишком занят.

Доктор Парретт отрешённым взглядом посмотрел в небо.

– Я слыхал о людях, которых Бог благословил подобным даром. Во время эпидемий чумы всегда появляется множество так называемых пророков, но Мельхиор… он действительно не от мира сего. Я видел его один раз, во время вспышки чумы в Париже, в 1652 году.

Глаза доктора прояснились, он с живостью повернулся ко мне:

– Знаешь, именно там я впервые встретил твоего учителя.

Я заморгал.

– Да?

– Именно. В том году во французской столице вспыхнула чума, и многие опасались, что она скоро перекинется на Лондон. Я уехал за границу, поскольку у меня не было опыта лечения болезни и я хотел узнать новейшие методы. В Париже меня пригласили на званый обед, и Бенедикт тоже там был. Забавно, не правда ли? Мы жили всего в нескольких кварталах друг от друга, но познакомились, лишь уехав в чужую страну.

– Как он оказался в Париже?

– В те дни твой учитель постоянно путешествовал. Насколько я знаю, чума тогда стала для Бенедикта чем-то вроде навязчивой идеи. Он был полон решимости найти лекарство. Хозяин дома, где проходил ужин, был старым другом твоего учителя. Он говорил, что одержимость Бенедикта как-то связана с его прошлым. Возможно с кем-то из прежних учеников… А, вот мы и на месте!

Я нахмурился. Мастер Бенедикт был одержим поисками лекарства от чумы? Неожиданно… Мне хотелось расспросить доктора Парретта поподробнее, но магистрат Олдборн уже открывал дверь своего дома. Мельхиор вошёл вслед за магистратом, и доктор Парретт тоже направился внутрь.

– Ребята, а вы оставайтесь здесь, – велел он.

– Этого можно было и не говорить, – пробурчал Том.

Гален тоже остался снаружи, ожидая вердикта чумных врачей. С тех пор как мы покинули ратушу, аптекарь не произнёс ни единого слова. А сейчас он стоял, скрестив руки на груди, невозмутимо глядя перед собой и не обращая ни малейшего внимания на перешёптывания толпы.

Генри, казалось, был страшно зол. С того момента, как доктора вошли в дом, он не спускал глаз с Галена, пронзая его яростным взглядом.

– Мистер Коул… – начал я.

– Да? – ответил Генри, не сводя глаз с аптекаря.

– Почему вы так скептически относитесь к лекарству Галена?

– Вроде Джон сказал, что ты был учеником аптекаря. Неужели твоему наставнику никогда не случается сталкиваться с подобными шарлатанами?