Чувство цвета

Светлые, отделанные штукатуркой и состаренными досками стены, плетеная мебель с чехлами сшитыми из холста, многочисленные керамические горшки разных размеров, с живыми цветущими растениями, скатерти обшитые кружевами ручной работы создавали полное ощущение, что это место расположено не в шумной многолюдной Москве, а в одном из уютных солнечных уголков Средиземноморья. Не хватало только вида на море, открывающегося из больших вытянутых до самого потолка окон. На небольшой площадке, расположенной в дальнем конце зала играла арфистка. Пальцы плавно перебирали струны извлекая из них нежную неторопливую мелодию.

Девочка застыла на месте не сводя глаз с исполнительницы. Лена с радостным удивлением посмотрела на нее и улыбнулась.

– Да, очень красиво. Мне тоже очень нравится арфа. И, возможно, этот ресторан мой любимый именно из-за нее.

– Прошу Вас, вот этот столик вас устроит? – молодой человек в белоснежной рубашке и облегающих талию темных брюках с повязанным поверх них ярким кушаком указал на один из столов.

– Да, благодарю, – кивнула Лена.

В этот момент малышка высвободила свою руку из ее и пошла в сторону арфистки.

Метрдотель улыбнулся. Лена кивнула ему.

– Нам подходит столик. Сейчас мы сделаем заказ, – сказала она и пошла вслед за девочкой.

Зара стояла напротив исполнительницы затянутой в блестящее темно-вишневое платье и не отрывая глаз смотрела на ее руки порхающие по струнам. Рот девочки слегка приоткрылся, глаза стали огромными.

Подошла женщина. Зара называла ее для себя Фиа. По имени доброй повелительницы леса из одной из ее любимых сказок. Фиа улыбнулась. Какое-то время она смотрела то на Зару, то на исполнительницу. В конце концов она обратилась своим гортанно-рычащим голосом к женщине игравшей на инструменте. Та с удивлением взглянула на Зару, потом на них обеих и тоже что-то сказала Фиа. Та что-то ответила и хозяйка инструмента, улыбнувшись Заре жестом пригласила ее на свое место. Зара как во сне поднялась на ступеньку площадки. Сердце колотилось в груди как сумасшедшее. Она села на скамеечку и обхватив одной рукой изгиб деревянной рамы, провела пальцами другой по струнам, едва касаясь их. Закрыв глаза и мысленно слившись с инструментом девочка заиграла.

– Ты просто не представляешь! Это было невероятно! – Глаза у Лены горели от возбуждения. – Все посетители ресторана и все сотрудники просто обалдели.

Она засмеялась.

– Не говоря уже обо мне. Причем чувствовала себя дурой. Мне все говорят: «Как Ваша девочка прекрасно играет! Как же она в таком возрасте так научилась, просто настоящий вундеркинд!» А я стою, глазами хлопаю. Удивленная больше всех, что моя девочка так играет.

Игорь расхохотался.

– Даже сама арфистка сказала, что никогда не видела такой техники исполнения. Чем-то она там отличается. Но малышка играет невероятно. Даже профессионалы бы позавидовали. Арфистка сказала, что у нее явный талант.

– Вообще, я, конечно, имею довольно скромные познания об игре на арфе, но мне всегда казалось, что это такой инструмент, где просто нужно водить по струнам, и как не сыграй, все равно, вроде как, музыка получится.

Лена легонько пихнула мужа в плечо.

– Да ну тебя! Игорь, ну что ты такое говоришь? Конечно нужно уметь играть. Вот попробуй сядь за арфу и поводи по струнам, как ты говоришь, и посмотрим, что у тебя получится.

– Ладно, ладно, сдаюсь. Признаю, что судя по всему у этой крошки особые музыкальные способности. – Взгляд у него стал озорной. – Плюс, это подтверждает, что она не инопланетянка, а вполне земная девочка. И, очевидно, училась игре на арфе. Хотя, конечно, не самый распространенный инструмент, и особенно удивительно, что его выбрали для такой маленькой девочки.

– Послушай, я была так потрясена, и к тому же это что-то, что имеет связь с ее прошлым. В общем, мы заехали в музыкальный салон.

– О, нет! – в притворном ужасе смеясь застонал Игорь. – Вы купили арфу?

– Заказали. Через пару дней ее должны привезти.

– Только не ходите на скачки.

– Боишься, что мы купим лошадь. А, кстати, возможно, что уроки верховой езды, это неплохая идея, – Лена улыбнулась.

– Если нам не придется держать в доме лошадь, то не имею ничего против…

– Игорь, – Лена села на стул рядом с тем, на котором сидел муж. – Я хочу начать оформлять удочерение. Сегодня когда она играла, да и вообще, много таких моментов, когда я чувствую, что мы с ней как-то связаны. Я не знаю как это обьяснить…

– Ну, если ты все обдумала… Я, в принципе, не против. Только нужно понимать, что это очень серьезный шаг. Серьезнее чем, даже вступить в брак. Там, в конце концов, можно развестись. А ребенок, это раз и навсегда. Если что – обратного решения уже не примешь… Когда ребенок свой собственный, это одно… Понимаешь?

– Да, конечно. Я об этом много думала, за то время, что она у нас. И я готова взять ответственность. Раз и навсегда.

– Лен. Я не отговариваю тебя. Она прелестная малышка, милая. Просто, если, вдруг, ну ведь вероятность существует… Если найдутся настоящие родители?