Чужая игра

Даже если бумаги и лягут под сукно, такой компромат может всплыть в любой, а чаще всего в самый неподходящий момент и наделать столько бед, что страшно представить…

Я рассказываю, где найти Федотовну, и мы уходим.

Мордовороты охранники с помятыми рожами злобно глядят вслед. Они готовы съесть меня без соли.

Вот вам болт!

Поступая на такую работу, каждый должен знать, что сторожевому псу достается не только сахарная кость, но бывает, что и палкой по ребрам.

— На… — сует мне Кузьмич пачку денег.

— Что это? — спрашиваю я с фальшивым недоумением.

Каждый из нас играет свою роль, и мне досталась самая неблагодарная — шарить под придурка. По крайней мере, по части различных левых номеров.

Но Кузьмич человек прямой, меня знает давно, а потому притворяться не желает.

— Бабки. Твоя доля. Если еще когда понадоблюсь — ты только свистни.

— Лады, — соглашаюсь я без колебаний (Кузьмич не заложит, в этом я уверен), благодарю за деньги и крепко жму ему ладонь. — Оружие вернешь на склад завтра, а сопроводиловку я прямо сейчас подпишу.

Я подразумеваю наши «подкидыши».

— Ну, ты даешь… — Кузьмич раскатисто хохочет. — Думаешь, я взял все это барахло на складе? — спрашивает он сквозь смех.

— Я не думаю, а предполагаю.

— Чудак-человек… Да у меня такого неучтенного дерьма пруд пруди. Каждый день что-то у кого-то изымаем. Неделю назад накрыли одну квартирку, так там было около сотни самых разнообразных стволов, пластиковая взрывчатка и взрыватели с часовым механизмом. Хорошо, что брали хазу без лишнего базара, а иначе я вместе с ребятами уже махал бы крылышками в эфире. Ее хозяин (скорее всего, чеченец, документов мы не нашли) уже готов был поднять на воздух весь дом. Камикадзе хренов… Пришлось срочно просверлить ему дырку в башке, чтобы охладить его горский темперамент.

— Ты мне ничего не говорил…

— А зачем? Вдруг ты конченый законник? И вложишь меня по самую задницу? Доказывай потом начальству, что капитан Неделин не верблюд.

Кузьмич выдал тираду и смеется.

Уж он-то знает, что может на меня положиться во всех скользких вопросах, когда нам приходится балансировать на тонкой грани между законом и произволом.

— Ты прав, — согласился я с тяжелым вздохом. — В наше время верить никому нельзя.

— А мне верить можно? — опять лыбится Кузьмич.

— Да. Но если только дело не касается женского пола. Ведь ты у нас Отелло в погонах.

— Намекаешь?

— Не то чтобы очень, и не совсем напрямую…

Теперь уже и я смеюсь.

В прошлом году у Кузьмича была пассия — девка кровь с молоком. Где он ее подцепил, про то история умалчивает.

Звали ее Варвара. Ну точно как в сказке — Варвара краса, длинная коса. Плюс к этому губки бантиком, не глаза, а глазищи, брови вразлет, кожа белая, как лучший итальянский мрамор, а фигура такая, что хоть картины с Варвары пиши.

В общем, та самая русская женщина, которая и коня на скаку остановит, и в горящую избу войдет, и мужика пьяного, изгвазданного в грязи, домой на закорках дотащит, обмоет, накормит и спать уложит.

Кузьмич в ней души не чаял. Мы даже начали подозревать, что дело идет к свадьбе.

И радовались за коллегу — такая девка, по нашему общему мнению, и была ему нужна. Чтобы держать в руках этого басурмана в милицейских погонах, на которого не может найти управу даже высокое начальство.

Вот тут-то и приключилась история, напоминающая классический шекспировский сюжет.

Кузьмич решил показать свое «чудо природы» офицерам управления.

Показал, у многих глаза загорелись и взыграло ретивое (ясное дело, все живые люди), но на том бы дело и закончилось, не случись тревоги.

В городе объявили очередной план «Перехват» (а может, «Сирена» или «Гром» — не суть важно). И Кузьмич во главе своих орлов пошел, что называется, с бала на корабль, поручив какому-то щеголю из молодых да ранних подбросить Варвару домой на служебном транспорте.

Аврал затянулся на двое суток. Когда Кузьмич наконец освободился от служебных обязанностей, то первым делом направился на квартиру к милой сердцу Варваре.

Увы, она оказалась не Пенелопой, которая была верной подругой отважного Одиссея. Далеко нашей Варваре было и до шекспировской Дездемоны, нечаянно посеявшей носовой платок.

Когда Кузьмич открыл своим ключом дверь Варвариной квартиры, то ему тоже попались на глаза оброненные вещи.

Но впопыхах.

Это были милицейские брюки с кантом, которые валялись едва не у порога…

Кузьмич не стал, как Отелло, душить свою Дездемону-Варвару. Она лишь схлопотала в глаз.

А вот гнилого фраера из управления Кузьмич на пинках носил по комнатам до тех пор, пока тот в диком ужасе не выпрыгнул из окна в чем мать родила. Хорошо, что квартира была на втором этаже…

Кузьмичу, как всегда, все сошло с рук. А незадачливого Казанову быстро отправили в какой-то сельский район с повышением, дав ему неплохую должность.

Наверное, чтобы компенсировать моральную травму. И подальше от греха: Кузьмич затаил на него зуб и по пьяни заявлял, что все равно когда-нибудь грохнет этого паршивого соблазнителя.

Больше принципиальный Кузьмич к Варваре не приходил. Она тоже не шибко горевала по пылкой любви Кузьмича.