Чужая кровь

Он много и часто рассказывал эмиру о своем будущем детище, и рассказывал так интересно, что эмир с нетерпением ждал момента завершения работы. И слепо верил, что Шахмардан сумеет это сделать. Подкупало и то, что программист относил эмира к людям, которые программируют других, но сами не поддаются действию программы. Омахан так привык к Шахмардану, что без него, когда никто не говорил ему о его собственной значимости, чувствовал себя обиженным и ущемленным. Однажды Шахмардан решил съездить в Махачкалу, чтобы навестить жену и двоих сыновей. Его не было всего сутки. Но эмир за эти сутки измучился. Все опасался, что кто-то предаст его верного гази, и мысленно грозил своим ножом этому воображаемому предателю. Но Шахмардан вернулся. И жизнь Омахана потекла своим чередом.

Другим гази в их небольшом обществе был Илдар, умеющий из пулемета от пояса стрелять, как снайпер стреляет через оптический прицел. Причем точность сохранял даже на дальней дистанции. Сам Илдар про свою стрельбу говорил просто:

— Я цель вижу и представляю, как пуля в нее попадает. Стреляю и пулю словно глазами направляю. Ничего особенного…

Но что-то особенное в его стрельбе было, потому что два других гази, тоже постоянно вооруженные ручными пулеметами Калашникова, пытались стрелять так же, но ни у кого так не получилось. Пытался и сам эмир Омахан. У него получилось еще хуже…

* * *

Пришел Шахмардан…

Эмир лежал в своей нише, специально выдолбленной в стене и выложенной ветками тальника, обмазанными глиной, чтобы от камня зимой не тянуло холодом и не дуло в ненастье. В пещере нет окон, но в скалах много трещин, и порой некоторые из них становятся настоящими форточками, через которые здорово сквозит.

— Что расскажешь? — спросил эмир.

— Не знаю, радостную или безрадостную весть я принесу…

— Неси все сразу. У меня желудок в голове крепкий, он все переварит.

— Я на сервер МВД Дагестана зашел. Не официальную документацию смотрел — там всякая ахинея, а секретную, которая у них хранится на компьютере без выхода в Интернет. Меня интересовала личная переписка ментов. Они свои личные почтовые ящики заводить ленятся и пользуются служебными. Что они друг другу сообщают! Иногда бывает интересно. По дружбе, случается, и государственные секреты выбалтывают. Но в этот раз я нашел то, что нас и вас, эмир, касается напрямую.

— Говори, — наклонил голову Старший брат Сатаны.

— В Дагестан прибыла разведрота спецназа ГРУ специально для разгрома нашего джамаата. Специалисты-волкодавы собираются найти волков, где бы те ни прятались.

— Это всех касается. Пусть ищут. Пусть по всем селам проедут. Только найдут ли кого? А что касается непосредственно меня?

— Возглавляет эту разведроту какой-то капитан, лучший в спецназе специалист по ножевому бою. Его послали именно для того, чтобы он вас, эмир, убил в ножевом поединке…

Омахан радостно выпрыгнул из своей ниши:

— Вот это отличная весть! Ты же знаешь, что я везде ищу достойных противников и никак не могу найти. Может, хоть этот окажет серьезное сопротивление.

— Вот этого я и опасался! Эмир, — с укором сказал Шахмардан, — вы наивный человек. Как все люди с большой душой, вы не понимаете, что большинство людей имеют души не просто мелкие, а мелочные. И если вас вызовут на бой и вы приедете, даже если вы победите, вас не выпустят живым. Это их тактика. Они даже провести бой вам не дадут, просто застрелят.

— Ты так считаешь?

— Я в этом уверен…

Старший брат Сатаны упрямо топнул ногой:

— Тогда нужно сделать так, чтобы не я приехал к этому капитану, а он ко мне. Или так, чтобы он приехал туда, куда бы мы нагрянули все вместе.

— Опять полный сбор джамаата?

— Да!

— Надо подумать, эмир…

Глава 4

Я дважды прошелся перед строем в одну и в другую сторону, заложив руки за спину. Серьезно и сосредоточенно смотрел себе под ноги, а не на строй солдат, хотя привычно периферийным зрением «прощупывал» строй. Потом резко спросил у дежурного по роте старшего сержанта, заместителя командира взвода связи:

— Посторонние в казарме есть?

— Никак нет, товарищ капитан, — ответил старший сержант слегка растерянно. — Рота спала…

— Поставь дневального к лестнице, чтобы посторонний не подслушал. Никого без моего разрешения не выпускать и не подпускать к двери.

Если в расположении батальона, в безопасном регионе, дневальный стоит у тумбочки, вооруженный только штык-ножом, то в условиях командировки на Северный Кавказ дневальный у нас всегда стоит, вооруженный автоматом, как и трое других дневальных. И выход вооруженного дневального на лестницу должен был остановить любого, кто попытается к нам на этаж войти. Ребята из разведроты и без оружия выглядят солидно, а с оружием вообще способны даже местных котов распугать, хотя коты, известно, не боятся даже собак. А убегая от них, так собак только дразнят. Я сам об этом только недавно прочитал и стал сильно котов уважать.

Когда дневальный вышел за дверь на лестницу и дверь за собой плотно прикрыл, я встал в середине строя и сделал жест руками:

— Сомкнуть строй в кольцо, окружить меня, чтобы мне не пришлось на весь городок кричать… Бегом…