Чужая планета

Совершенно инстинктивно моя здоровая рука вцепилась в единственное оружие, остававшееся в пределах досягаемости. Круг лезвий, засевших в черепе, качнулся... Большая часть работы была уже проделана, требовалось лишь завершающее усилие, и тогда, не обращая внимания на боль в рассеченной острым лезвием ладони, я рванул его на себя, вкладывая в это усилие все свое отчаяние и всю надежду, которая остается с нами до самого последнего мгновения.

Дальнейшее я помню смутно. Что-то хрустнуло в костях чудовищного черепа, и сверкающий круг лезвий неожиданно оказался в моей левой руке.

Размахнувшись, слабым, беспомощным толчком я послал их навстречу летящей ко мне клыкастой смерти. Лезвия издали неожиданный, тонкий, звенящий звук. Проигнорировав все известные мне законы физики, они ввинтились в воздух, словно пропеллер, и унеслись навстречу моим врагам. Что именно произошло в месте столкновения, рассмотреть я так и не успел. Куски окровавленного мяса, в которое превратились тела нападавших, шмякнулись на песок, а лезвия вновь оказались в моей руке, прежде чем мое сердце успело завершить единственный удар.

Они легли в руку с ювелирной точностью, даже не оцарапав кожи, и лишь теперь я смог рассмотреть свой трофей. Я смотрел на него, как завороженный, еще не придя в себя от потрясения. Такое чувство я испытал лишь однажды, во время собственной казни, когда смерть, вопреки логике, выпустила меня из своих когтей.

У него было восемь лезвий, а не шесть, как показалось мне вначале. На стальном круге не было никаких украшений. Но рукоятка у этого оружия все же была. Ее роль отводилась одному из лезвий, сглаженному и закругленному таким образом, чтобы его было удобно держать во время броска.

Было и еще кое-что.

Пять рун, пять кабалистических знаков, выгравированных по окружности вдоль всего центрального круга. Они показались мне знакомыми, потому что напоминали руны, увиденные мной на талисмане белого витязя, и, прежде чем вернулось прервавшееся от волнения дыхание, я уже знал, что держу в руках именно его оружие.

Глава 24

На поиски отмеченного мной камня, возле которого я очутился, когда произошел последний фазовый переход, ушло часа два. Я прекрасно знал, что искать его совершенно бессмысленно. Фазовый переход в этом месте уже невозможен. Планета вращалась, место перехода постепенно изменяло свое положение в пространстве.

Я понял это еще там, в подвале, когда начались первые короткие переходы. Каждый новый переход заканчивался в ином месте. У меня был единственный шанс вернуться. Я должен был оказаться в нужном месте в нужное время. Но этот шанс безвозвратно упущен. И теперь я знал, что жить мне осталось совсем недолго. Но надежда в человеке умирает последней, и я упрямо продолжал поиски, пока не оказался возле знакомого камня. Увидев его, я испытал ничем не обоснованную радость. Возможно, оттого, что умирать в знакомом месте, хоть как-то связанном с миром живых людей, было намного легче.

Солнце уже склонилось к горизонту, и жара немного спала, зато рана разболелась нестерпимо. Я присел у камня и осмотрел свое изуродованное плечо. Кровь продолжала сочиться сквозь тугую повязку, которую мне удалось сделать одной рукой из обрывков рубахи. Рана была слишком глубокой, кроме того, я продолжал терять остатки влаги. Надвигалась ночь, а с нею пожалуют и местные хищники. Теперь у меня было оружие, но не было сил им пользоваться. Если я потеряю сознание, вряд ли мне удастся очнуться. Но с этим я ничего не мог поделать. Голова кружилась, а песчаные холмы, окружавшие меня, постепенно теряли свои резкие очертания.

Я сидел под камнем уже часа два – ничего не происходило. Ничего и не могло произойти, во всяком случае, ничего хорошего. Силы стремительно покидали меня, и помощи в этом безжалостном месте, где обитала только смерть, ждать было неоткуда.

Я закрыл глаза и попытался вспомнить что-нибудь приятное из своей богатой неожиданными поворотами жизни. Но вспоминались лишь бесконечные корабельные будни, короткие вылазки на враждебные планеты, схватки, кровь и новые походы.

Семьи у меня не было, да ее и не могло быть при таком образе жизни. Встречи с женщинами были коротки и спонтанны, но никогда я не опускался до того, чтобы покупать любовь за деньги. Была диспетчер в космопорту Гридоса. Черноглазая маленькая брюнетка. С ней мне удалось встретиться раз пять подряд, потом базу перевели в другое место. Кажется, ее звали Лейлой. Была Таила. Она любила меня и хотела иметь от меня ребенка. Но вскоре я завербовался на «Алькар», и мы расстались.