Чужая тень (СИ)

Мой противник совершал одну и ту же ошибку в надежде быстро меня прикончить, и из-за сил, что он вкладывал в удары, его тело часто клонилось вперёд.

Вновь оказавшись за его спиной, я тут же интуитивно припал к земле, пропуская спонтанный взмах кулака врага, который из-за моей скорости пытался хотя бы зацепить меня слепым ударом.

Я же, в свою очередь, ударил его чуть ниже коленной чашечки, и от этого внезапного нападения сустав бандита не выдержал и, хрустнув, выгнулся в обратную сторону.

Крик Глаза ошарашил деревню, ведь уже неделю тут слышали лишь страдания селян. Раненый лидер осел на сломанную ногу, что вызвало новые крики боли и страданий.

— Добивай! — воззвал ко мне Зэр, чувствуя в моём сознании отголоски бессмысленного милосердия, что годами преследовало меня. — Тебе нужен этот артефакт!

Сжав покрепче зубы, я прогнал мысли о пощаде, вспоминая лица деревенских жителей и крики несчастных женщин. Сейчас милосердие должно было уступить место справедливости.

И я нанёс удар.

Мощный.

Злобный.

Окончательный.

Вместе с ци я постарался вложить в этот удар обиду всех жертв, замученных, убитых или пострадавших от Глаза, и когда разбойник без сознания упал у моих ног, я почувствовал внезапное облегчение.

— Съешь его! Живо! Пока он не пришёл в себя! — неожиданно закричал император, и я вздрогнул, теряя нахлынувшее наваждение эйфории от победы.

— В смысле «съесть»? Как? — спросил я, не понимая, как именно это должно выглядеть.

— Представь, что твои пальцы могут взять то, что не находится в материальном мире. Схвати это и суй в рот! Скорее! — и только сейчас я догадался, почему император торопил меня. Я совсем забыл про остальных бандитов, которые уже начинали выходить из-за столов и ближайших хат.

Тут же подскочив к поверженному врагу, я прижал руку к его шее, где на тени бандита в нематериальном мире болталось грязное бежевое ожерелье.

Моя рука дернула артефакт на себя, и тень Глаза резко выгнулась, будто я тянул её, а не украшение. Это длилось недолго, и вскоре амулет сорвался с шеи. Как только я получил его, стал быстро запихивать себе в рот, чувствуя языком и зубами слегка уплотненный воздух.

Со стороны это наверняка выглядело комично, но мне было не до этих размышлений. Я чувствовал, как с каждым проглоченным «куском», сила начинала растекаться по моей тени, и время с каждым вздохом будто замедлялось, позволяя мне наблюдать удивительную картину.

Медленно хохотал и хлопал в ладоши Зэр. Бандиты, бежавшие ко мне с различным оружием наперевес, будто попав в болото, медленно перебирали ногами. Даже ветер, словно устав, неторопливо подхватывал кружащие над деревней листья и неохотно уносил их прочь.

— Н-а-к-а-ж-и и-х п-о-к-а-т-ы-в-э-й-ф-а-р-и-е! — кричал мне Зэр, и даже его слова казались тягучими, будто мёд, но я понял, о чём он говорит.

Их было шестеро. Они бежали на меня будто сквозь кисель, что-то крича и замахиваясь оружием. Но быстрее всего двигалось брошенное в меня копьё, и я воспользовался этим подарком, буквально вытащив его из воздуха.

В армии учат работать строем. Воевать строем. Думать строем. А строй — это копьё и широкий щит. У третьей шеренги лишь копье, которым она — шеренга — колет из-за забора щитов натруженными руками бойцов. Этим и мила муштра, в этом и слабость персональной подготовки.

Но я больше не был в строю, да и мои враги бежали хаотично, будто варвары.

«И правда, какая муштра в банде?» — подумал я вскользь, чувствуя небывалый боевой азарт.

Первый, кто добежал до меня, погиб от сильного удара в глазницу. Мощь, разогнанная поглощением артефакта, была такая, что я пробил череп насквозь и в доли мгновения успел вытащить оружие, готовясь нанести ещё один удар.

— Не бей их в голову, целься по рукам и ногам, не калечь тела! — вновь закричал мне император, но на этот раз я слышал его нормально. Видимо, последствия поглощения артефакта начали потихоньку отпускать мой разум.

Вторая атака копьём сбила наступающего с ног, пропоров ему бедро. Его товарищ на секунду перевёл взгляд на раненого и тут же поплатился за это, получив уже собственную дырку в ноге.

Я был готов продолжить, но мою левую руку неожиданно обожгло болью, и, бросив взгляд на рану, я увидел торчавший оттуда сюрекен.

«Кто?»

Оглянувшись по сторонам, я без труда нашёл виновного. Щуплого вида бандит, увешанный метательными ножами, в черной бандане, уже замахивался для очередного броска. Медлить было нельзя и пришлось выбирать, уклонятся от еле видимых сюрикенов или расстаться с копьём.

Решение пришло быстро, и вот уже секунды спустя тяжелое древко копья слегка подрагивает от сильного удара, пригвоздившего к столу горе-метателя.

Обезвредив ещё одного врага, я оказался безоружен, но в этот момент чувствовал себя почти всемогущим. Шагнув к нападающему, меч которого с силой направлялся к моему животу, я лёгким вращательным движением ушёл с линии атаки, выбросив правый кулак вперёд, целясь разбойнику в кадык. Получив неожиданный контрудар, тот выбросил оружие и, схватившись за горло, задыхаясь, упал на землю.