Чужая война

— После Вороньей долины он жил в Каер Морхен безвылазно. Я заходила время от времени — мне казалось, что часто, хотя по человеческим меркам, наверное, это случалось очень редко. А когда пришла в очередной раз, всего года через три после нашей последней встречи, нашла его здесь, в зале. Думаю, он умер в какую-то из зим, иначе бы тело разложилось, а так оно просто иссохло, как мумия. Умер, а я даже и не почувствовала, хотя раньше всегда ощущала все, что с ним происходит… несмотря на расстояния. Разумеется, он давно похоронен, но, как видишь, периодически о себе напоминает. Проще всего не обращать на это внимания, и легче всего это делать, если не заходишь в зал. Еще вопросы есть?

— Нет.

— Вот и хорошо. А вообще, мы сильно отклонились от хоулеровской темы. В данный момент меня куда больше интересует, от чего скончался мой хал-кост. Поэтому давай-ка живо наружу.

Судя по тому, как решительно Инари направилась к лестнице, тема Каминного Зала была закрыта окончательно и бесповоротно. Делать было нечего, «гладиаторец» отправился следом, попутно размышляя: стоит ли считать только что увиденную картину окончательным доказательством существования привидений или все-таки подождать чего-нибудь более весомого?

Выйдя из замка, ведьмачка остановилась на последней ступени крыльца и, прищурившись, обвела взглядом двор, ненадолго задерживаясь на одной ей заметных деталях. Потом еще раз, и еще. Потом недоверчиво хмыкнула и потерла подбородок.

— Надо же… — Глебу показалось, что уважения в ее голосе ощутимо прибавилось. — С третьего раза… Честно сказать, не ожидала. А не окажись жерди под рукой, что тогда?

— Откуда ты узнала про жердь?!?

— Оттуда. Тот, кто создал хал-кост, разумеется, и увидеть его может, даже после уничтожения. А посмотреть есть на что, — ведьмачка глянула на «гладиаторца» и одобрительно кивнула. — Только одно интересно: ну, а если бы вместо иллюзии настоящий зверь был? Тоже полез бы… как это там говорится… на танк с гранатой?

— Если бы ничего другого не оставалось, полез бы, — отозвался парень. — Помирать — так с музыкой.

— Это точно. Извечный закон природы. Все героизмы почему-то всегда происходят именно от безысходности ситуации. Ладно, чтобы отметить победу, придется организовывать ужин, иначе спокойное чтение мне, чувствую, не светит.

— Да, было бы неплохо, — признался «гладиаторец», только сейчас осознавший, что поесть с самого утра у него так толком и не получилось. Да и назвать полноценной едой десяток пельменей из бог весть с каких пор завалявшихся в холодильнике запасов, тоже язык не поворачивался. — А где здесь кухня?

Кухня оказалась в конце коридора, скрывавшегося за дверью под лестницами, той самой, что была заперта. Точнее, когда дверь толкнула ведьмачка, показывая дорогу, выяснилось, что она все-таки открыта. Помещение оказалось не слишком большим, да и утварь разнообразием не баловала. Весь скудный интерьер ведьмацкой кухни составляли несколько колченогих столов, три массивных шкафа с рассохшимися перекошенными дверцами и два открытых очага, над которыми, если Глеб правильно угадал предназначение сваленных в углу железок, могли устанавливаться либо распорки для котла, либо решетки для жаровен.

— Итак, с тебя вода и дрова, — сказала Инари, запуская под потолок помещения пару люменов. — Вот ведра, вот чан, где озеро — ты видел, сушняк, думаю, тоже найдешь. Топор на стене возле двери. Только запомни еще раз: пока ты один, дальше опушки в лес ни ногой.

— А чем колодец плох? — поинтересовался Глеб, прикинув расстояние, которое надо будет проделать с полными ведрами от ближайшего — большого — озера, причем, судя по размерам чана, не один раз.

— Кроме того, что давно высох? Ничем. Кстати, если сумеешь развести огонь, ставь сразу котелок воды кипятиться, а лучше два. А я попробую что-нибудь съедобное раздобыть.

В принципе, Сунгур оказался ближе, чем ожидал Глеб, ориентировавшийся на увиденную с обрыва картину. Низкие берега его обильно заросли кипреем, кое-где разбавленным осокой и рогозом. Местами заросли расступались, открывая свободный подход к прозрачной и — как сразу выяснил решивший умыться «гладиаторец» — холодной воде. В длину озеро на глаз составляло около полукилометра, в поперечнике — в наиболее широкой части — метров двести. Глеб набрал полные ведра и, слегка поразмыслив, нарвал кипрея, сотворив из стеблей некое подобие папуасской цветочной гирлянды, тут же водруженное на шею. По-другому транспортировать траву с учетом занятых рук было невозможно, лишний раз идти за ней не хотелось, а какое-то шестое чувство подсказывало «гладиаторцу», что чайная заварка в Каер Морхен вряд ли найдется. По возвращении в замок парень первым делом наполнил котелки, подвесив их над очагом, а остаток воды слил в чан, после чего пошел на второй заход, и на третий. Потом совершил рейд на облюбованный по дороге лужок, разнообразив собранный гербарий охапкой ромашки и зверобоя.