Чужая жена

Именно в этот дом Ронни вошла когда-то в качестве невесты Льюиса. Здесь она всегда дома. В Вашингтоне ей было уютно, а в Миссисипи – никогда. В Вашингтоне она чувствовала себя в своей тарелке. Хотя она была моложе большинства сенаторских жен, но она принадлежала к их кругу. В Вашингтоне никто не называет ее “второй миссис Ханнигер”. Во всяком случае, в ее присутствии.

Сразу по приезде Ронни с головой окунулась в бесконечные приемы, обеды, ужины… Она болтала с приятельницами по телефону, посещала парикмахера, ездила по магазинам. Вместе с Льюисом она побывала в Белом доме на обеде, данном в честь президента Заира, прибывшего в Штаты на переговоры о финансовой помощи. Сходила на последнюю театральную премьеру. Возобновила посещения так называемого “девичьего клуба”, организованного женой президента; этот “клуб” собирался в просторном, светлом солярии Белого дома.

И все же вашингтонская жизнь радовала ее далеко не так, как весной, до отъезда в Миссисипи. Она не получала удовольствия от дорогих платьев, роскошных приемов, общения с денежными мешками и разного рода знаменитостями. Даже завтрак с первой леди не произвел на нее особого впечатления.

Потому что ей не хватало Тома.

После встречи в мотеле они не виделись, зато по ночам разговаривали по телефону. Во время этих разговоров для Ронни во всем мире существовала только телефонная трубка, из которой доносился его голос. А если она возвращалась слишком поздно и не могла ему позвонить, то ложилась и выла в подушку от тоски. А следующий день представлялся ей блеклым и унылым.

В пятницу они с Льюисом посетили Билла Кеннета, сенатора от Теннесси; его совсем недавно ввели в состав комитета по транспорту, членом которого был и Льюис.

Прием начинался в девять – по вашингтонским меркам рано. Ронни надела короткое черное платье и черные туфли на высоких каблуках. Волосы ее были распущены, в ушах сверкали бриллиантовые серьги. Короче говоря, глянув на себя в зеркало, она осталась вполне довольна своей внешностью.

Они вошли в дом Кеннета примерно в девять сорок пять (никогда не следует приходить рано!). Льюис, одетый в темный костюм и белоснежную рубашку, был, как всегда, величав и импозантен. Он заметно гордился женой, однако уже через несколько минут покинул ее и вступил в оживленную беседу с двумя старыми друзьями. Ронни занял разговором перуанский посол.

– Ой, Ронни! Как поживаете? Дорогая моя, как же вы прекрасно выглядите! А серьги! Чудо!

Восторженная худощавая шатенка в платье от Армани оказалась Лейси Кеннет, женой Билла. Она была на семь или восемь лет старше Ронни, но выглядела значительно моложе своих лет.

Ронни обернулась к ней, запечатлела на ее щеке непременный для жен политических деятелей поцелуй, и вдруг у нее перехватило дыхание. Ее взгляд встретился со взглядом так хорошо знакомых голубых глаз.

ГЛАВА 35

Лейси взяла Тома за локоть и подвела к Ронни.

– Ронни, милая, вы, наверное, знакомы с Томом Куинланом? Он тоже из Миссисипи.

Том, высокий, широкоплечий, очень элегантный в темно-синем костюме и шелковом галстуке, улыбнулся ей.

– Да, мы встречались. – Он пожал протянутую руку Ронни. – Здравствуйте, Ронни.

– Здравствуйте, Том.

Комната вдруг преобразилась, когда Том коснулся ее руки. Она засверкала яркими, живыми красками, наполнилась упоительными запахами и звуками, от которых у Ронни кружилась голова. Ей захотелось по-детски смеяться и прыгать. А нужно было взять себя в руки и скрыть лихорадочный блеск глаз.

Лейси Кеннет с любопытством смотрела на них.

– Летом я работал в Миссисипи с сенатором Ханнигером, – сообщил ей Том. – Так что мы с Ронни, можно сказать, старые друзья.

– А сейчас Том консультирует нас, – сообщила Лейси. – Положение у Билла сейчас непростое.

– До выборов еще много времени, – заметил Том. – Мы успеем все наладить. – Он обратился к Ронни: – Вы рады, что вернулись в Вашингтон?

Они поболтали о том о сем – о достоинствах и недостатках жизни в столице в разные времена года, о погоде, об угрожающем росте преступности в некоторых районах. Подозрения Лейси, если только они у нее возникли, как будто рассеялись. Когда к их группе присоединился кто-то еще, Лейси взяла Тома под руку и увела его.

Ей нужно было с кем-то его познакомить.

Глядя, как Лейси держит Тома под руку, как касается его плечом, Ронни вдруг почувствовала резкую неприязнь к женщине, которую до недавнего времени считала своей подругой.

Ей было ясно, чего хочет от Тома Лейси Кеннет.

Позже, улучив минуту, Ронни подошла к Тому и прошептала:

– Если ты с ней спишь, я выколю тебе глаза.

Он сделал глоток золотистого напитка из стакана, который держал в руке, и прищурился:

– Ревнуешь?

– Да.

– Что я, по-твоему, должен чувствовать, когда вижу тебя с сенатором?

– Ты про нас с Льюисом знаешь.

– И тем не менее твой муж – он.

– Ты уходишь в сторону.

– От чего?

– От сути. Лейси Кеннет.

Том ласково поглядел на Ронни.

– Родная моя, единственная женщина, с которой я хочу оказаться в постели, – это ты. Как ты думаешь, зачем я приехал в Вашингтон?

– Зачем же?

– Чтобы увидеть тебя.

– Почему же ты не предупредил?