Чужак в чужой стране. Книга 10

Харшоу усмехнулся, чувствуя невольное восхищение, — этот старый прохвост хорошо держал удары и умудрился обратить свое поражение в выигрыш для правительства.

— Это превосходно, мистер секретарь. Тут мы поддержим вас до последней точки.

— Благодарю вас. Теперь об этом Какстоне… Допуск прессы на него не распространяется. Пусть смотрит по стереовизору и перевирает содержание передач. Но присутствовать он не будет.

— Тогда переговоры не состоятся, мистер секретарь, что бы вы там ни сказали прессе.

— Мне кажется, вы меня не поняли, советник! Этот человек вел себя по-хамски по отношению ко мне лично. Тут речь идет о личной привилегии…

— Вы правы, сэр. Это дело касается личной привилегии.

— Тогда больше не о чем говорить.

— Вы не поняли меня. Это действительно привилегия. Но не ваша. А Смита.

— А?

— Ваша привилегия — выбирать себе советников, и вы можете пригласить хоть самого дьявола, и мы против этого возражать не сможем. Привилегия Смита — выбирать своих советников и приглашать их на заседание. Если Какстона не будет, мы не приедем. Мы отправимся на другую конференцию. Ту, на которую вас не пригласят. Даже в том случае, если вы говорите на хинди.

Харшоу, как врач, подумал, что человеку в возрасте Дугласа не следует давать волю гневу. Дуглас решил обратиться прямо к «Человеку с Марса».

Майк на экране был виден хорошо — спокойный, молчаливый, как Свидетель. Дуглас сказал:

— Смит, почему вы настаиваете на таком чудовищном требовании?

Харшоу вмешался мгновенно.

— Не отвечай, Майк! — Потом Дугласу: — Ну и ну, мистер секретарь… А Устав? Вы не имеете права спрашивать моего клиента, почему он дал мне те или иные указания. Данное нарушение Устава особенно нетерпимо потому, что мой клиент только недавно научился английскому языку и потому не может сравниться с вами. Если вы выучите марсианский, я еще, может быть, разрешу вам задать ему этот вопрос… на марсианском языке. Но уж никак не сегодня.

Дуглас нахмурился.

— Я мог бы поинтересоваться, какие именно статьи Устава нарушили лично вы в процессе наших с вами переговоров, но у меня нет времени. Я должен руководить правительством. Сдаюсь. Но не ожидайте, что я буду жать руку вашему Какстону.

— Как вам будет угодно, сэр. Но теперь вернемся к первому пункту. Я не смог отыскать Какстона.

Дуглас рассмеялся.

— Вы настаиваете на привилегии, которую я считаю оскорбительной. Приводите кого вы считаете нужным, но и отыскивайте их тоже сами.

— Резонно, сэр. Но не сделаете ли вы «Человеку с Марса» одолжения?

— Какого еще одолжения?

— Переговоры не начнутся, пока мистера Какстона не будет. Об этом мы даже говорить не станем. Но я его найти не смогу. Я ведь всего-навсего частное лицо.

— Что вы этим хотите сказать?

— Я тут пренебрежительно отозвался об эскадронах С.С., но вы можете отнести это на счет раздражения человека, у которого только что высадили дверь. Мне известно, что в некоторых случаях они удивительно эффективны… Они ведь могут требовать помощи от полиции в любой сфере. Мистер секретарь, не могли бы вы позвонить команданте С.С. и сказать ему, что вы хотите отыскать одного человека, и тогда, сэр, я думаю, это вызвало бы такой выброс энергии за один час, какого бы я не смог произвести за столетие.

— Какого дьявола я буду беспокоить все полицейские силы страны из-за одного скандального репортеришки?

— Тут дело не в чертях, мой дорогой сэр, я ведь прошу у вас одолжения для «Человека с Марса».

— Ну это… неслыханно, но я постараюсь. — Дуглас посмотрел на Майка. — Как одолжение для Смита. В ответ я буду ждать аналогичных шагов от вас, когда мы начнем переговоры.

— Заверяю вас, сэр, что это существенно облегчит ситуацию.

— Конечно, я ничего не обещаю. Вы сказали, что этот человек пропал. Он мог попасть под грузовик, мог умереть.

— Надеюсь, что вы ошибаетесь. Надеюсь, ради всех нас.

— Что вы этим хотите сказать?

— Я попытался намекнуть своему клиенту на такую возможность, но он об этом даже и слышать не пожелал. — Харшоу вздохнул. — Разрыв! Если мы его не найдем, это будет означать полный разрыв.

— Хорошо, я постараюсь. Но не ожидайте чудес, доктор.

— Не я, а мой клиент, сэр. У него марсианский взгляд на чудеса, и он их ожидает. Будем молиться, чтобы чудо все же произошло.

— Я вам сообщу. Вот все, что я могу пока сказать.

Харшоу поклонился, не вставая.

— Ваш слуга, сэр.

Когда изображение Дугласа исчезло, Джубал встал, и руки Джилл тут же сомкнулись на его шее.

— О Джубал! Вы были потрясающи!

— Мы пока еще не выбрались из чащи, дитя.

— Но если что-нибудь и может спасти Бена, то вы это сделали. — Она расцеловала Джубала.

— Эй! Эй! Прошу без этого! Я завязал еще до того, как ты родилась! Будь добра уважать мои седины! — Он поцеловал ее крепко и со вкусом. — Это чтобы убрать привкус Дугласа. Меня тошнит от розданных ему пинков и от иудиных поцелуев. Иди лучше поцелуй Майка. Он заслужил это хотя бы тем, что молчал, пока я врал изо всех сил.

— С радостью! — Джилл отпустила Джубала и обняла «Человека с Марса». — Ах, как вы прекрасно лгали, Джубал! — Она повисла на Майке.